В период исполнения своих должностных обязанностей арбитражный управляющий застраховал свою ответственность в страховом обществе «Ингосстрах» по договору обязательного страхования. В дальнейшем в процессе управления деятельностью должника он своими действиями, которые в судебном порядке были признаны неправомерными, причинил тому убытки. Страховщик возместил понесенные должником убытки, после чего предъявил регрессное требование к арбитражному управляющему.
Арбитражный суд удовлетворил иск, но, как впоследствии было установлено Судебной коллегией по экономическим спорам Верховного Суда РФ, такое решение было принято без обоснования наличия в действиях ответчика признаков заведомой противоправности, направленности на извлечение собственной выгоды, а также без указания на иные обладающие такими признаками обстоятельства, выявленные после осуществления страховой выплаты и состоящие в причинно-следственной связи с возмещенными убытками.
Коллегия установила, что решение арбитражного суда противоречило п. 9 ст. 24.1 Федерального закона от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» и обстоятельствам исполнения ответчиком полномочий арбитражного управляющего.
Как указано в определении ВС РФ, «удовлетворение регрессного иска в отсутствие доказанных для регресса условий приводит к тому, что обязательное в силу закона страхование ответственности арбитражных управляющих утрачивает свои функции и становится нереализуемым». Поэтому судебные акты отменили по основанию, предусмотренному ч. 1 ст. 291.11 АПК РФ. Как следствие, в удовлетворении регрессного иска страховой компании было отказано.
Эксперты «АГ» положительно отозвались на решение Верховного Суда РФ. В частности, ими было отмечено, что суд грамотно разграничил право на регресс по общему правилу возмещения вреда и право на регресс при страховании профессиональной ответственности арбитражного управляющего.
По мнению управляющего партнера АБ «Макаров, Карачёва и партнеры» Дмитрия Макарова, данное определение ВС РФ будет хорошим ориентиром для судов и поспособствует снижению вероятности принятия решений, не учитывающих специфику банкротных отношений.
Он заметил, что в практике довольно часто можно наблюдать, как суды при рассмотрении банкротных дел стремятся вынести судебный акт по общим правилам. «И это касается не только возмещения вреда, но и недействительности сделок, корпоративных споров и других вопросов», – сказал Дмитрий Макаров, указав на необходимость учитывать особенности банкротных процессов, которые предусмотрены Законом о несостоятельности.
Руководитель практики разрешения споров юридической фирмы Noerr Виктор Гербутов также согласился с тем, что Коллегия по экономическим спорам ВС РФ справедливо отвергла подход нижестоящих судов, который по сути лишает смысла само страхование ответственности управляющих. Он подчеркнул, что само по себе признание действий арбитражного управляющего в рамках другого дела неправомерными и взыскание с него убытков, причиненных должнику этими действиями, не подтверждает такое необходимое условие для регрессного иска страховщика, как умышленный характер действий управляющего либо извлечение им личной выгоды. «Дело в том, что ответственность арбитражного управляющего перед должником не ограничена только умышленными действиями», – подчеркнул он.
Анализируя возможные негативные последствия судебного решения, ответственный администратор Арбитражного центра при Институте современного арбитража Андрей Горленко высказал опасение относительно стоимости страховки для управляющих, которая может заметно вырасти. «Насколько я знаю, сейчас суммы страховой премии зависят от величины активов общества, а при этом у управляющего минимальная сумма вознаграждения, и суд не хочет ее увеличивать. В результате иногда сумма страховой премии в разы превышает размер месячного вознаграждения управляющего. Естественно, подобные опасения не должны препятствовать положительной судебной практике, скорее это вопрос, над которым нужно задуматься регулятору», – заключил эксперт.
