В связи с вступлением в законную силу решения суда о взыскании с охранной фирмы убытков в пользу общества «РТК Логистика» было возбуждено исполнительное производство. После вступления решения в силу руководство охранной фирмы приняло решение о ее добровольной ликвидации, о чем была внесена запись в ЕГРЮЛ. Далее суд принял к производству заявление фирмы о признании ее банкротом.
В рамках исполнительного производства с расчетного счета охранной фирмы была списана сумма в размере 1,26 млн рублей и зачислена на депозитный счет подразделения судебных приставов, а затем на счет общества «РТК Логистика».
Впоследствии судебное решение о взыскании денежных средств с охранной фирмы было отменено, а в удовлетворении предъявленных к этой организации требований отказано. В это же время в отношении ликвидируемой охранной фирмы было введено конкурсное производство.
Фирма, сославшись на то, что в связи с принятием решения о ее добровольной ликвидации исполнительное производство должно было быть окончено судебным приставом-исполнителем, обратилась в суд с требованием о возмещении списанной с ее счета суммы, квалифицировав ее в качестве убытков.
Решением арбитражного суда, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, требования охранной фирмы были удовлетворены. Суды опирались на вступившие в законную силу судебные акты, подтверждающие нарушение судебными приставами-исполнителями положений ст. 47 Закона об исполнительном производстве, которые исключают возможность продолжения исполнительного производства в отношении ликвидируемой организации и предписывают совершить действия по направлению исполнительного листа ликвидационной комиссии (ликвидатору) должника.
Окружной суд поддержал эти доводы, в связи с чем Управление ФССП обратилось с кассационной жалобой в Верховный Суд. Изучив материалы дела, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ отменила акты нижестоящих судов и отправила дело на новое рассмотрение в первую инстанцию.
ВС РФ указал, что само по себе создание должником ликвидационной комиссии не свидетельствует о недостаточности имущества для проведения расчетов с кредиторами. Образование такой комиссии не может рассматриваться в качестве легального способа неисполнения вступившего в законную силу судебного решения или приводить к неоправданной задержке его исполнения.
Судебная коллегия полагает, что выводы о наличии причинно-следственной связи между действиями по исполнению вступившего в законную силу решения суда и возникшим состоянием банкротства сделаны без установления всех обстоятельств, имеющих существенное значение для правильного разрешения спора.
Так, судами установлено, что списание денежных средств произошло до введения в отношении охранной организации первой процедуры банкротства и что финансовое положение общества «РТК Логистика», получившего денежные средства, не позволяет осуществить возврат полученного в конкурсную массу для справедливого распределения между кредиторами. При этом, как указала коллегия, суды нижестоящих инстанций не исследовали вопрос о том, действовала ли Служба судебных приставов намеренно в ущерб кредиторам должника, выделив одного из них. Не проверив указанные обстоятельства, суды сделали преждевременный вывод о том, что именно действия судебных приставов стали необходимой причиной образования убытков.
Комментируя определение Верховного Суда, адвокат, старший юрист антимонопольной практики и практики разрешения споров АБ «КИАП» Дмитрий Калиниченко отметил, что в настоящий момент судебная практика в подобных спорах основана на том, что судебный пристав-исполнитель не обязан проверять статус должника: находится он в процедуре банкротства или нет. «Статья 47 Закона об исполнительном производстве лишь указывает, что судебный пристав-исполнитель оканчивает исполнительное производство в случае признания должника банкротом. Таким образом, если судебный пристав-исполнитель располагал информацией о статусе должника, но производство не окончил, то в его действиях усматривается наличие причинно-следственной связи между образовавшимися убытками и противоправными действиями», – пояснил он.
В данном контексте Верховный Суд верно указал, что нижестоящие суды не выяснили все обстоятельства дела, необходимые для его разрешения, считает Дмитрий Калиниченко. В частности, не был исследован вопрос о том, действовала ли Служба судебных приставов намеренно в ущерб кредиторам должника и располагала ли она в момент списания денежных средств информацией о фактической несостоятельности ликвидируемой охранной организации.
По его словам, в отсутствие представленных доказательств со стороны УФССП суды часто резюмируют намеренный характер действий судебных приставов-исполнителей. «Экономическая коллегия верно отметила, что в силу абз. 7 п. 12 Постановления Пленума ВАС РФ от 23 декабря 2010 г. № 63 само по себе размещение на сайте Высшего Арбитражного Суда РФ в картотеке арбитражных дел информации о возбуждении дела о банкротстве должника не означает, что все кредиторы должны знать об этом. На стадии возбуждения исполнительного производства в силу ст. 31 Закона об исполнительном производстве судебный пристав-исполнитель не обязан проверять статус должника, но в процессе розыска имущества и направления запроса о сведениях и счетах в налоговые органы может получить эту информацию», – рассказал Дмитрий Калиниченко. Эксперт добавил, что рассмотренное определение ВС РФ важно для судебной практики, так как будет способствовать выработке единого подхода к определению обстоятельств, необходимых для правильного разрешения указанных споров».
Глава Ассоциации профессиональных взыскателей Вадим Супрун отметил, что должники часто пытаются уйти от исполнения решения суда путем подачи заявления о ликвидации или инициирования процедуры банкротства. «Формально после начала действия данных процедур пристав должен был приостановить ведение производства и направить исполнительные листы ликвидатору или конкурсному управляющему, после чего можно уже было и не говорить о выплате долга перед взыскателями», – рассказал Вадим Супрун.
По его мнению, решение ВС РФ существенно сужает возможности недобросовестных должников по уходу от ответственности. При этом Вадим Супрун особо отметил то, что Суд не стал заострять внимание на всех нарушениях порядка списания задолженности, придя к выводу, что решение суда должно быть исполнено «вне зависимости от того, образована ликвидационная комиссия либо нет», и одновременно указав, что «суды не исследовали вопрос о том, действовала ли Служба судебных приставов намеренно в ущерб кредиторам должника, выделив одного из них».
Согласно мнению партнера BMS Law Firm Дениса Фролова, Верховный Суд последовательно отстаивает правовую позицию, согласно которой взыскать убытки с Российской Федерации, причиненные в результате действий или бездействия ФССП, практически невозможно: «Взыскатель в данном случае поставлен в заведомо проигрышное положение».
«Суды в подавляющем большинстве случаев отказывают в исках к ФССП. А немногие успешные для истцов судебные споры с государством отменяются Верховным Судом. Механизм возмещения убытков, причиненных взыскателю неправомерными действиями (бездействием) ФССП, становится все больше теоретическим: предусмотренная законом возможность есть, но реализовать ее в первую очередь в связи со складывающейся судебной практикой крайне затруднительно», – заключил Денис Фролов.
