Сегодня, стоя в очереди в СИЗО, услышал жалобу молодой адвокатессы, что вчера ее в этом учреждении подвергли личному досмотру, обнаружили в сумочке старый нерабочий мобильный телефон без СИМ-карты (а что может находиться в женской сумочке, одному Богу известно), угрожали составлением протокола и заставили вернуться на КП, чтобы сдать этот телефон.
Обсудив с коллегами незаконность действий сотрудников ФСИН и игнорирование этой службой решений Верховного Суда РФ о признании незаконными ведомственных актов этой службы, запрещающих адвокатам проходить в СИЗО со средствами мобильной связи, благополучно подписал требование на свидание с подзащитным, прошел КП, но неожиданно вместе с пятью коллегами был приглашен в специально оборудованную досмотровую комнату, где присутствовали два сотрудника СИЗО, один из которых предложил мне пройти личный досмотр.
Не выступая против этой меры принуждения, я лишь попросил пригласить понятых и составить протокол личного досмотра. Моя просьба ввела в ступор сотрудников ФСИН. Около часа они искали понятых (или бланк протокола).
При этом они, в том числе один из руководителей СИЗО, разъясняли мне положения ст. 34 Федерального закона от 21 июня 1995 г. «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» о том, что не подвергаются досмотру вещи и одежда только тех лиц, в производстве которых находятся уголовные дела подозреваемых и обвиняемых и которые обладают правом контроля и надзора за местами содержания под стражей. А я им разъяснял, что эта статья законна и преследует цель охраны моего подзащитного, но ни в коем случае не от меня, и требует наличия достаточных оснований подозревать меня в проносе запрещенных предметов.
В присутствии моих коллег мне было объяснено, что недавно состоялся приказ ФСИН с грифом ДСП о «поголовном» досмотре всех лиц проходящих в режимную зону учреждений ФСИН (за исключением следователей и прокуроров).
Поверить в наличие такого приказа (указания) ФСИН меня убедили не только оборудование специальной комнаты досмотра и нахождение в комнате двух разнополых сотрудников ФСИН (при том, что о проблемах со штатом «выводящих» не знает только ленивый), но и тут же (СИЗО и УФСИН по области находятся в одном здании) последовавший личный прием у одного из руководителя службы области.
Повторюсь, у меня не было и не бывает в принципе предметов, запрещенных к проносу, но требование пройти личный досмотр без наличия достаточных оснований для этого и без соответствующего процессуального оформления нарушает не просто мое конституционное право на личную неприкосновенность, но и право моего подзащитного на защиту.
Обсудив с коллегами незаконность действий сотрудников ФСИН и игнорирование этой службой решений Верховного Суда РФ о признании незаконными ведомственных актов этой службы, запрещающих адвокатам проходить в СИЗО со средствами мобильной связи, благополучно подписал требование на свидание с подзащитным, прошел КП, но неожиданно вместе с пятью коллегами был приглашен в специально оборудованную досмотровую комнату, где присутствовали два сотрудника СИЗО, один из которых предложил мне пройти личный досмотр.
Не выступая против этой меры принуждения, я лишь попросил пригласить понятых и составить протокол личного досмотра. Моя просьба ввела в ступор сотрудников ФСИН. Около часа они искали понятых (или бланк протокола).
При этом они, в том числе один из руководителей СИЗО, разъясняли мне положения ст. 34 Федерального закона от 21 июня 1995 г. «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» о том, что не подвергаются досмотру вещи и одежда только тех лиц, в производстве которых находятся уголовные дела подозреваемых и обвиняемых и которые обладают правом контроля и надзора за местами содержания под стражей. А я им разъяснял, что эта статья законна и преследует цель охраны моего подзащитного, но ни в коем случае не от меня, и требует наличия достаточных оснований подозревать меня в проносе запрещенных предметов.
В присутствии моих коллег мне было объяснено, что недавно состоялся приказ ФСИН с грифом ДСП о «поголовном» досмотре всех лиц проходящих в режимную зону учреждений ФСИН (за исключением следователей и прокуроров).
Поверить в наличие такого приказа (указания) ФСИН меня убедили не только оборудование специальной комнаты досмотра и нахождение в комнате двух разнополых сотрудников ФСИН (при том, что о проблемах со штатом «выводящих» не знает только ленивый), но и тут же (СИЗО и УФСИН по области находятся в одном здании) последовавший личный прием у одного из руководителя службы области.
Повторюсь, у меня не было и не бывает в принципе предметов, запрещенных к проносу, но требование пройти личный досмотр без наличия достаточных оснований для этого и без соответствующего процессуального оформления нарушает не просто мое конституционное право на личную неприкосновенность, но и право моего подзащитного на защиту.
