Необходимо отдать должное уважаемому тренеру адвокатов и профессиональных медиаторов Роману Мельниченко, который в своих публикациях часто разрушает сложившиеся стереотипы, провоцирует сообщество на самые экстравагантные, а порой и радикальные размышления.
Ранее в блогах мы имели возможность знакомиться с нигилистическим подходом Романа Мельниченко относительно необходимости закреплять юридическую этику, читали о допустимости вопреки запрету размещения отзывов доверителей адвоката и с дрожью в коленях и естественным волнением внимали предсказаниям автора о грядущем апокалипсисе для адвокатуры и уже протрубивших об этом шести ангелах. Согласно неутешительным прогнозам автора, адвокатов скоро заменит электронная юриспруденция.
В своей новой статье «Фильтры в адвокатуре» автор пытается провести генеральную репетицию своей идеи об отказе от вступительных экзаменов в адвокатуру.
Роман Мельниченко свой замысел, как обычно, структурно оформил красивыми декорациями, пытаясь просчитать все плюсы и минусы при отказе от экзамена. Причем приобретений от этого у него получилось гораздо больше, чем потерь.
Но тут, как говаривал незабвенный Иосиф Виссарионович, важно, как считать и кому считать. Вот у меня, например, при подсчетах получилось все наоборот.
В чем Роман Мельниченко частично прав, так это в том, что адвокатуру действительно ждет апокалипсис, но только не от электронной юриспруденции, а от отмены фильтра в виде вступительного экзамена.
Последние два века в отличие от Древнего мира и Средних веков привнесли в жизнь людей многие разительные изменения. Так, мы все живем в домах и квартирах с закрывающимися дверями. Мы опасаемся, что к нам в жилище могут нагрянуть воры, разбойники или недобросовестные правоохранители. Мы, конечно, открываем свои двери тем гостям, которые имеют добрые намерения и соответствуют нашим житейским представлениям о человеке порядочном и благонадежном. Для остальных наши двери предусмотрительно заперты.
В публикации уважаемого Романа Мельниченко предлагается дверь в адвокатуру широко распахнуть всем желающим.
Роман Григорьевич в качестве плюса при отказе от экзамена указывает снятие страха у вольных юристов к поступлению в наши ряды. Соглашусь, что вольные юристы, коих насчитывается сотни тысяч, действительно потеряют страх и двинутся в адвокаты.
Сегодня адвокатов в стране более 70 тысяч, и в какой-то момент сообщество может беспрепятственно пополниться еще 200 тысячами, а может, 300 тысячами членов. Скорее всего, из этой армии мы получим какую-то часть достойных и полезных юристов со сформировавшимися этическими принципами. Но ведь немалой окажется и другая часть, которая в адвокатуру двинет, руководствуясь исключительно конъюнктурными соображениями.
На мой взгляд, ожидаемого количества таких адвокатских туристов будет достаточно для того, чтобы палаты вспомнили «холодное лето 1953 года». Столь существенное и неограниченное пополнение адвокатуры может привести к дестабилизации ситуации внутри адвокатского сообщества.
Количество уголовных дел по назначению для адвокатов уменьшится пропорционально количеству новых адвокатов, доходы упадут, начнет нарастать недовольство размерами обязательных отчислений, несвоевременными оплатами защиты по назначению, что в итоге создаст крайне негативную атмосферу внутри адвокатского сообщества и неизбежно окажет воздействие на работу правосудия.
Автор допускает, что в сообщество попадут неучи и этически непригодные люди, но не считает это проблемой, поскольку их раскусят доверители, а дисциплинарные органы выгонят из профессии. Однако почему-то не учитывается одно очень важное обстоятельство: пока неучей и проходимцев будут выявлять, а потом отбраковывать, они наделают много гадостей.
Знаю по опыту работы в квалификационной комиссии, что непорядочные адвокаты способны безопасно для себя действовать во вред своим доверителям многие годы. Этому способствуют латентный характер адвокатских проступков, нежелание клиентов ввязываться в войну против адвоката, да и возможность отзыва доверителем жалобы в связи с примирением с адвокатом. К тому же выгнать из адвокатуры не так просто. Сначала, как правило, назначается предупреждение, а статуса лишаются в исключительных случаях. При этом свое увольнение можно обжаловать в суд – и довольно успешно.
Роман Мельниченко предлагает сначала запустить тысячи некачественных адвокатов в профессиональный дом, а потом в течение нескольких лет их вылавливать по одному и «delete-ровать» (delete – с англ. «удалить, устранить»).
Но ведь за эти годы тысячи некачественных коллег загубят десятки тысяч судеб своих доверителей! Они уговорят своих невинных подзащитных признать вину и согласиться на особый порядок. Они не напишут апелляционных жалоб даже при наличии оснований для отмены приговора, а осужденный останется под стражей на долгие годы. Обещая помочь, заберут все сбережения доверителя и в конце обманут его. Они не заметят, что их подзащитных пытали и грубо нарушали их права. Они разгласят противной стороне то, что им доверил их клиент.
Автор полагает, что отказ от экзаменов разгрузит квалификационные комиссии. Однако он старается не замечать, что необходимость борьбы с нечистоплотными адвокатам усложнит деятельность органов адвокатской палаты.
В статье в числе приобретений от отказа от экзамена значится избавление от коррупции. Разделяю озабоченность автора по поводу этого грустного социального явления, но хочу заметить, что коррупция возникла до Рождества Христова, успешно развивалась несколько тысяч лет и продолжает существовать в любом современном обществе. Лекарства от коррупции, как, скажем, от кашля, человечество не придумало и никогда не придумает, так же как не сможет победить человеческие пороки – ложь, трусость, корысть, прелюбодеяние.
Другое дело, что необходимо создавать такие условия, при которых вероятность коррупционных проявлений будет сведена к минимуму. Именно на это направлены инициативы ФПА РФ о введении компьютерного тестирования как первой части вступительного экзамена. Возможности постороннего вмешательства в результаты такого тестирования исключаются. Но отказываться от экзамена вообще из-за угрозы коррупции – это все равно что отсечь голову, желая вылечить насморк.
Для чего все же необходим экзамен?
Основная проблема заключается в том, что диплом о высшем юридическом образовании не означает наличия необходимых знаний, навыков и умений у кандидата в адвокаты. Всем хорошо известно, как в последние 25 лет работал конвейер по производству юристов в стране. В связи с этим для некоторых кандидатов экзамен в адвокаты является первым серьезным испытанием, требующим изучения права.
Желающие вступить в адвокатуру юристы, даже удовлетворительно знающие законы, скорее никогда не сталкивались с адвокатской этикой, со сложными нравственными вопросами профессии. Только экзамен заставит их взяться за адвокатскую азбуку.
Адвокат, который знает отрасли права, но не освоил Кодекс профессиональной этики, подобен водителю, который умеет ездить на машине, но не знает знаков. Он может проехать на красный сигнал светофора и не пропустить пешеходов, а может превысить допустимую скорость и травмировать людей.
Адвокат, получивший статус без экзамена, представляет опасность для своих будущих доверителей. По его милости они могут сесть на долгие годы в тюрьму или лишиться имущества. Наказание и увольнение такого адвоката в дальнейшем, чем нас успокаивает автор, станут для этих граждан слабым утешением.
Предложение тренера Романа Мельниченко отказаться от экзамена в адвокатуру должно напугать отечественного обывателя, который хотел бы доверить свою судьбу квалифицированному и порядочному адвокату и совсем не желал бы стать объектом для неудачных опытов юристов, ставших где-то и когда-то при странных обстоятельствах обладателями диплома о высшем юридическом образовании.
Вместе с тем следует поблагодарить уважаемого автора за то, что своей публикацией он помог нам разобраться, отчего же на самом деле может наступить апокалипсис адвокатуры.
Ранее в блогах мы имели возможность знакомиться с нигилистическим подходом Романа Мельниченко относительно необходимости закреплять юридическую этику, читали о допустимости вопреки запрету размещения отзывов доверителей адвоката и с дрожью в коленях и естественным волнением внимали предсказаниям автора о грядущем апокалипсисе для адвокатуры и уже протрубивших об этом шести ангелах. Согласно неутешительным прогнозам автора, адвокатов скоро заменит электронная юриспруденция.
В своей новой статье «Фильтры в адвокатуре» автор пытается провести генеральную репетицию своей идеи об отказе от вступительных экзаменов в адвокатуру.
Роман Мельниченко свой замысел, как обычно, структурно оформил красивыми декорациями, пытаясь просчитать все плюсы и минусы при отказе от экзамена. Причем приобретений от этого у него получилось гораздо больше, чем потерь.
Но тут, как говаривал незабвенный Иосиф Виссарионович, важно, как считать и кому считать. Вот у меня, например, при подсчетах получилось все наоборот.
В чем Роман Мельниченко частично прав, так это в том, что адвокатуру действительно ждет апокалипсис, но только не от электронной юриспруденции, а от отмены фильтра в виде вступительного экзамена.
Последние два века в отличие от Древнего мира и Средних веков привнесли в жизнь людей многие разительные изменения. Так, мы все живем в домах и квартирах с закрывающимися дверями. Мы опасаемся, что к нам в жилище могут нагрянуть воры, разбойники или недобросовестные правоохранители. Мы, конечно, открываем свои двери тем гостям, которые имеют добрые намерения и соответствуют нашим житейским представлениям о человеке порядочном и благонадежном. Для остальных наши двери предусмотрительно заперты.
В публикации уважаемого Романа Мельниченко предлагается дверь в адвокатуру широко распахнуть всем желающим.
Роман Григорьевич в качестве плюса при отказе от экзамена указывает снятие страха у вольных юристов к поступлению в наши ряды. Соглашусь, что вольные юристы, коих насчитывается сотни тысяч, действительно потеряют страх и двинутся в адвокаты.
Сегодня адвокатов в стране более 70 тысяч, и в какой-то момент сообщество может беспрепятственно пополниться еще 200 тысячами, а может, 300 тысячами членов. Скорее всего, из этой армии мы получим какую-то часть достойных и полезных юристов со сформировавшимися этическими принципами. Но ведь немалой окажется и другая часть, которая в адвокатуру двинет, руководствуясь исключительно конъюнктурными соображениями.
На мой взгляд, ожидаемого количества таких адвокатских туристов будет достаточно для того, чтобы палаты вспомнили «холодное лето 1953 года». Столь существенное и неограниченное пополнение адвокатуры может привести к дестабилизации ситуации внутри адвокатского сообщества.
Количество уголовных дел по назначению для адвокатов уменьшится пропорционально количеству новых адвокатов, доходы упадут, начнет нарастать недовольство размерами обязательных отчислений, несвоевременными оплатами защиты по назначению, что в итоге создаст крайне негативную атмосферу внутри адвокатского сообщества и неизбежно окажет воздействие на работу правосудия.
Автор допускает, что в сообщество попадут неучи и этически непригодные люди, но не считает это проблемой, поскольку их раскусят доверители, а дисциплинарные органы выгонят из профессии. Однако почему-то не учитывается одно очень важное обстоятельство: пока неучей и проходимцев будут выявлять, а потом отбраковывать, они наделают много гадостей.
Знаю по опыту работы в квалификационной комиссии, что непорядочные адвокаты способны безопасно для себя действовать во вред своим доверителям многие годы. Этому способствуют латентный характер адвокатских проступков, нежелание клиентов ввязываться в войну против адвоката, да и возможность отзыва доверителем жалобы в связи с примирением с адвокатом. К тому же выгнать из адвокатуры не так просто. Сначала, как правило, назначается предупреждение, а статуса лишаются в исключительных случаях. При этом свое увольнение можно обжаловать в суд – и довольно успешно.
Роман Мельниченко предлагает сначала запустить тысячи некачественных адвокатов в профессиональный дом, а потом в течение нескольких лет их вылавливать по одному и «delete-ровать» (delete – с англ. «удалить, устранить»).
Но ведь за эти годы тысячи некачественных коллег загубят десятки тысяч судеб своих доверителей! Они уговорят своих невинных подзащитных признать вину и согласиться на особый порядок. Они не напишут апелляционных жалоб даже при наличии оснований для отмены приговора, а осужденный останется под стражей на долгие годы. Обещая помочь, заберут все сбережения доверителя и в конце обманут его. Они не заметят, что их подзащитных пытали и грубо нарушали их права. Они разгласят противной стороне то, что им доверил их клиент.
Автор полагает, что отказ от экзаменов разгрузит квалификационные комиссии. Однако он старается не замечать, что необходимость борьбы с нечистоплотными адвокатам усложнит деятельность органов адвокатской палаты.
В статье в числе приобретений от отказа от экзамена значится избавление от коррупции. Разделяю озабоченность автора по поводу этого грустного социального явления, но хочу заметить, что коррупция возникла до Рождества Христова, успешно развивалась несколько тысяч лет и продолжает существовать в любом современном обществе. Лекарства от коррупции, как, скажем, от кашля, человечество не придумало и никогда не придумает, так же как не сможет победить человеческие пороки – ложь, трусость, корысть, прелюбодеяние.
Другое дело, что необходимо создавать такие условия, при которых вероятность коррупционных проявлений будет сведена к минимуму. Именно на это направлены инициативы ФПА РФ о введении компьютерного тестирования как первой части вступительного экзамена. Возможности постороннего вмешательства в результаты такого тестирования исключаются. Но отказываться от экзамена вообще из-за угрозы коррупции – это все равно что отсечь голову, желая вылечить насморк.
Для чего все же необходим экзамен?
Основная проблема заключается в том, что диплом о высшем юридическом образовании не означает наличия необходимых знаний, навыков и умений у кандидата в адвокаты. Всем хорошо известно, как в последние 25 лет работал конвейер по производству юристов в стране. В связи с этим для некоторых кандидатов экзамен в адвокаты является первым серьезным испытанием, требующим изучения права.
Желающие вступить в адвокатуру юристы, даже удовлетворительно знающие законы, скорее никогда не сталкивались с адвокатской этикой, со сложными нравственными вопросами профессии. Только экзамен заставит их взяться за адвокатскую азбуку.
Адвокат, который знает отрасли права, но не освоил Кодекс профессиональной этики, подобен водителю, который умеет ездить на машине, но не знает знаков. Он может проехать на красный сигнал светофора и не пропустить пешеходов, а может превысить допустимую скорость и травмировать людей.
Адвокат, получивший статус без экзамена, представляет опасность для своих будущих доверителей. По его милости они могут сесть на долгие годы в тюрьму или лишиться имущества. Наказание и увольнение такого адвоката в дальнейшем, чем нас успокаивает автор, станут для этих граждан слабым утешением.
Предложение тренера Романа Мельниченко отказаться от экзамена в адвокатуру должно напугать отечественного обывателя, который хотел бы доверить свою судьбу квалифицированному и порядочному адвокату и совсем не желал бы стать объектом для неудачных опытов юристов, ставших где-то и когда-то при странных обстоятельствах обладателями диплома о высшем юридическом образовании.
Вместе с тем следует поблагодарить уважаемого автора за то, что своей публикацией он помог нам разобраться, отчего же на самом деле может наступить апокалипсис адвокатуры.
