28 февраля 2017 г. скоропостижно скончался адвокат Виктор Васильевич Паршуткин. Если бы я сочинил книгу об этом человеке (а он, безусловно, заслужил ее, очевидно, не за моим скромным авторством), то назвал бы ее «Большой человек и очень большой адвокат».
Столь актуальный в наши дни Кафка в своем романе «Процесс» писал, что о случаях полного оправдания по уголовным делам ходят лишь легенды, но никто не является очевидцем таких оправданий. Виктор Васильевич был легендой и претворял легенды в жизнь, поскольку имел отношение не к одному полному оправданию по самым сложным и, казалось бы, безнадежным уголовным делам.
Его путь в адвокатуру был необычным. Историк по образованию, он в какой-то момент столкнулся с несправедливостью в отношении себя и успешно защитился от уголовного преследования. Впоследствии он добился успеха в отстаивании интересов еще очень многих, столкнувшихся с обвинениями со стороны государственной машины.
Человек исключительного ораторского таланта, блестящий аналитик и логик, мастер защиты по уголовным делам, рассматриваемым присяжными заседателями. Мне несколько раз доводилось слушать его выступления в прениях, и могу сказать, что лучших защитительных речей я не слышал и, думаю, никогда не услышу. Паршуткин отличался колоссальной общей эрудицией, мог обсуждать без подготовки любую тему. Он умел говорить так, что его хотелось слушать и слушать. Но, обладая подобным удивительным талантом, он никогда не позволял себе быть неготовым к процессу, всегда относился к изучению материалов дела, выработке правовой позиции серьезно.
Он постоянно был на острие, постоянно кому-то противостоял, отстаивая своего клиента и свои убеждения в любых, даже самых страшных сражениях с системой государственного обвинения. Колкий, неудобный, бескомпромиссный – это о нем. Победитель, лидер, номер один, всегда живой и полный энергии – это тоже о нем.
Я знал его, еще когда работал следователем прокуратуры. Уже тогда о Паршуткине ходили легенды как об адвокате, способном развалить в суде присяжных любое уголовное дело. Мне повезло, что мы никогда не сталкивались в качестве процессуальных противников. И мне вдвойне повезло, что я имел уникальную возможность иногда общаться с этим человеком, звонить ему по телефону, консультироваться и даже изредка позволить себе поспорить. Кажется, учить других не было его главным призванием, поскольку он слишком любил свою основную, адвокатскую профессию. Вместе с тем он был замечательным педагогом, преподнося свои знания другим адвокатам, просто общаясь, совершенно бескорыстно делясь своим опытом, рассказывая о проведенных делах и личных победных наработках. Вряд ли мне когда-нибудь удастся повторить все то, что умел в процессе Паршуткин, ведь для этого надо иметь его талант, но какие-то уроки, надеюсь, усвоить смог. Это были уроки, во многом даже не профессиональные, а скорее связанные с жизнью и отношением к профессии.
Безумно жаль, что этого большого человека и очень большого адвоката теперь с нами нет. Покойтесь с миром, Виктор Васильевич. Мы всегда будем Вас помнить.
Столь актуальный в наши дни Кафка в своем романе «Процесс» писал, что о случаях полного оправдания по уголовным делам ходят лишь легенды, но никто не является очевидцем таких оправданий. Виктор Васильевич был легендой и претворял легенды в жизнь, поскольку имел отношение не к одному полному оправданию по самым сложным и, казалось бы, безнадежным уголовным делам.
Его путь в адвокатуру был необычным. Историк по образованию, он в какой-то момент столкнулся с несправедливостью в отношении себя и успешно защитился от уголовного преследования. Впоследствии он добился успеха в отстаивании интересов еще очень многих, столкнувшихся с обвинениями со стороны государственной машины.
Человек исключительного ораторского таланта, блестящий аналитик и логик, мастер защиты по уголовным делам, рассматриваемым присяжными заседателями. Мне несколько раз доводилось слушать его выступления в прениях, и могу сказать, что лучших защитительных речей я не слышал и, думаю, никогда не услышу. Паршуткин отличался колоссальной общей эрудицией, мог обсуждать без подготовки любую тему. Он умел говорить так, что его хотелось слушать и слушать. Но, обладая подобным удивительным талантом, он никогда не позволял себе быть неготовым к процессу, всегда относился к изучению материалов дела, выработке правовой позиции серьезно.
Он постоянно был на острие, постоянно кому-то противостоял, отстаивая своего клиента и свои убеждения в любых, даже самых страшных сражениях с системой государственного обвинения. Колкий, неудобный, бескомпромиссный – это о нем. Победитель, лидер, номер один, всегда живой и полный энергии – это тоже о нем.
Я знал его, еще когда работал следователем прокуратуры. Уже тогда о Паршуткине ходили легенды как об адвокате, способном развалить в суде присяжных любое уголовное дело. Мне повезло, что мы никогда не сталкивались в качестве процессуальных противников. И мне вдвойне повезло, что я имел уникальную возможность иногда общаться с этим человеком, звонить ему по телефону, консультироваться и даже изредка позволить себе поспорить. Кажется, учить других не было его главным призванием, поскольку он слишком любил свою основную, адвокатскую профессию. Вместе с тем он был замечательным педагогом, преподнося свои знания другим адвокатам, просто общаясь, совершенно бескорыстно делясь своим опытом, рассказывая о проведенных делах и личных победных наработках. Вряд ли мне когда-нибудь удастся повторить все то, что умел в процессе Паршуткин, ведь для этого надо иметь его талант, но какие-то уроки, надеюсь, усвоить смог. Это были уроки, во многом даже не профессиональные, а скорее связанные с жизнью и отношением к профессии.
Безумно жаль, что этого большого человека и очень большого адвоката теперь с нами нет. Покойтесь с миром, Виктор Васильевич. Мы всегда будем Вас помнить.
