По мнению судьи, запрос Министерства юстиции РФ не является допустимым, а производство по делу подлежит прекращению. В качестве обоснования своей позиции Владимир Ярославцев привел несколько обширных доводов.
Во-первых, он сослался на свое особое мнение к постановлению КС РФ от 14 июля 2005 г., согласно которому положения ст. 113 Налогового кодекса РФ признаны не противоречащими Конституции РФ, поскольку они «не могут служить основанием для прерывания течения срока давности привлечения налогоплательщика к налоговой ответственности, в том числе в случае совершения лицом нового налогового правонарушения или иного нарушения законодательства о налогах и сборах». Тогда судья высказал мнение, что указанные положения ст. 113 Налогового кодекса РФ в их конституционно-правовом истолковании противоречат ст. 10, ч. 1 ст. 45 и ч. 1 ст. 46 Конституции РФ.
«Только законодатель, исходя из конституционно значимых целей и самостоятельных конституционно защищаемых ценностей, вправе устанавливать и изменять сроки давности привлечения к ответственности. Срок давности является пресекательным, поэтому истечение срока давности является императивным и безусловным основанием освобождения лица от ответственности», – напомнил Владимир Ярославцев свою позицию, в которой также подчеркивалось, что КС РФ вышел за пределы своей компетенции и осуществил функцию законодателя.
Также он сослался и на постановление ЕСПЧ от 20 сентября 2011 г., вынесенное по итогам рассмотрения «дела 'ЮКОСа'» по существу, в котором было отмечено, что вышеупомянутое постановление КС РФ изменило трактовку нормы о сроке давности и тем самым было допущено нарушение ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Судья КС РФ отметил, что Россия вопреки возможности не обжаловала это постановление в Большую Палату ЕСПЧ, тем самым формально-юридически признав законность и обоснованность указанных Страсбургским судом нарушений.
«Непоследовательная и весьма противоречивая позиция российских властей фактически поставила в 'правовой тупик' решение вопроса по данному делу. В связи с этим Министерство юстиции РФ нашло 'упрощенный' выход из создавшегося положения путем обращения в КС РФ о невозможности исполнения постановления ЕСПЧ», – указал Владимир Ярославцев. По его словам, такое обращение недопустимо в силу принципа, что «никто не может быть судьей в собственном деле», поскольку вывод ЕСПЧ о нарушении Конвенции был обусловлен установлением нарушения принципа законности постановлением КС РФ от 14 июля 2005 г.
В заключении судья Ярославцев указал на возможность «достойно выйти из создавшегося 'правового тупика'», используя потенциал ст. 46 Конвенции, согласно ч. 3 которой «если Комитет министров [Совета Европы] считает, что надзору за исполнением окончательного постановления препятствует проблема толкования этого постановления, он вправе передать данный вопрос на рассмотрение Суда для вынесения им постановления по вопросу толкования». По его мнению, данные положения не содержат запрета для России как стороны спора обратиться по этому вопросу в комитет в связи с реальной угрозой неисполнения постановления ЕСПЧ.
Как подчеркивает Владимир Ярославцев, эти положения имплицитно содержат механизм разрешения возникшей проблемы неисполнения постановления ЕСПЧ, а применение ст. 46 Конвенции «усилит взаимодействие Суда и национальных органов государственной власти, усилит имплементацию Конвенции в соответствии с принципом субсидиарности и ни в коей мере не нанесет ущерба государственному суверенитету Российской Федерации».
