Осужденный подал жалобу в Конституционный Суд, в которой просил признать не соответствующими Конституции РФ положения ч. 1, 3 и 4 ст. 15, ч. 2 ст. 159, ст. 246 и 278 УПК РФ. По мнению заявителя, указанные нормы позволяют органам предварительного расследования и суду отказывать в удовлетворении ходатайств об истребовании доказательств (истории болезни потерпевшей и документов о назначении в отношении нее психолого-психиатрической экспертизы). Кроме того, заявитель настаивал на том, что нормы закона позволяют допрашивать дознавателя о содержании объяснений, полученных у лица в стадии возбуждения уголовного дела, вместо допроса данного лица в судебном заседании.
Отказывая в принятии жалобы к рассмотрению, Конституционный Суд пояснил, что ст. 15 УПК РФ раскрывает положения ч. 3 ст. 123 Конституции РФ, направленной на обеспечение равноправия сторон и независимости суда. Отвечая на жалобу в части применения ст. 246 и 278 УПК РФ, Суд указал, что их смысл не исключает возможность допроса дознавателя и следователя в качестве свидетелей в случаях, если допрос не касается содержания показаний.
Также в определении разъяснено, что уголовно-процессуальный закон исключает возможность произвольного отказа должностным лицом или органом, осуществляющим предварительное расследование, в получении доказательств, о которых ходатайствует сторона защиты. Касательно ч. 2 ст. 159 УПК РФ Конституционный Суд указал, что если обстоятельства дела уже установлены на основе других доказательств и исследование еще одного доказательства оказывается избыточным, осуществляющими предварительное расследование органами может быть отказано в удовлетворении ходатайства. Кроме того, Суд посчитал, что заявителем не были представлены материалы, которыми подтверждалось бы применение в его деле ч. 2 ст. 159 УПК РФ в указанном им аспекте.
По мнению председателя Коллегии адвокатов г. Москвы «Отчерцова и партнеры» Ольги Отчерцовой, данное определение в очередной раз подтверждает, что проблема реализации принципа состязательности в уголовном судопроизводстве по-прежнему одна из фундаментальных и неразрешенных. Неразрешенность эта следует из того, что буквальное толкование УПК РФ фактически позволяет стороне обвинения сводить к абсолютному минимуму реализацию состязательных процессуальных полномочий стороной защиты, пояснила эксперт.
«С одной стороны, в данном определении КС РФ в очередной раз говорит о недопустимости произвольного отказа стороной обвинения в получении доказательств, о которых ходатайствует сторона защиты, если такие доказательства имеют значение для уголовного дела. С другой стороны, оценку тому, имеют ли такие доказательства значение для дела или нет, дает сторона обвинения, имеющая по делу противоположный процессуальный интерес и оценивающая не относимость таких доказательств к уголовному делу, а их непротиворечивость с собственной обвинительной версией», – констатировала Ольга Отчерцова.
По мнению адвоката, эта ситуация существенно не изменится до тех пор, пока уголовно-процессуальное законодательство будет допускать возможность рассмотрения ходатайств стороны защиты ее процессуальным оппонентом – стороной обвинения, что противоречит идее состязательности, провозглашающей взаимонезависимость процессуальных функций сторон.
Адвокат АП г. Москвы Тимур Хутов полагает, что определение КС РФ может отрицательно отразиться на правоприменительной практике уголовного судопроизводства. Эксперт отметил неоднозначность положений ч. 2 ст. 159 УПК РФ: «Первым ключевым моментом остается критерий, по которому определяется значимость доказательств, однако такого критерия нет. Второй ключевой момент касается того, кто именно определяет, имеет ли доказательство значение для дела».
Тимур Хутов подчеркнул, что по закону предварительное следствие ведет следователь, он же определяет направление и ход расследования и принимает решение о производстве следственных действий. «Следователь часто заинтересован не в установлении истины, а в направлении как можно большего количества дел в суд. От этого зависят его статистические, а с ними и мотивационные показатели. Кроме того, наибольший интерес представляют дела по тяжким и особо тяжким преступлениям, а отсюда можно сделать вывод, что следователю невыгодна переквалификация деяния на менее тяжкое, которая может наступить после получения доказательств от стороны защиты», – пояснил адвокат. Он добавил, что в том числе поэтому для следователя процессуально нецелесообразно удлинять срок следствия по делу и рассматривать ходатайства защиты – проще отказать.
Эксперт также отметил, что во многих случаях обжалование действий следователя в порядке ст. 124 и 125 УПК РФ не приводит к успеху, поскольку обвинительный уклон, а также нагрузка на судей и прокуроров так велики, что им часто проще отказать, не вникая в дело.
«Это определение КС РФ, которое говорит, что “когда обстоятельства, которые призвано подтвердить указанное в ходатайстве стороны доказательство, уже установлены на основе достаточной совокупности других доказательств, в связи с чем исследование еще одного доказательства с позиций принципа разумности оказывается избыточнымˮ, – позволяет следователю произвольно решать, установлены ли те или иные обстоятельства и будет ли исследование еще одного доказательства избыточным. На мой взгляд, это нарушает фундаментальное право на защиту, которое разрешает подозреваемому и обвиняемому защищаться всеми не запрещенными законом способами», – прокомментировал Тимур Хутов.
Он заключил, что Конституционный Суд подменяет собой законодательный орган, искусственно даруя следователю возможность ограничивать обвиняемого и его защитника в предоставлении доказательств, что является плохим знаком для отечественной правовой системы.
