15 декабря 2021 г. Судебная коллегия по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции вынесла кассационное определение об отмене апелляционного определения и возврате в Мосгорсуд уголовного дела в отношении четырех граждан, осужденных за сбыт поддельных денежных купюр.
По версии следствия, гражданин Г. создал организованную преступную группу для систематического сбыта в Москве и Подмосковье приобретаемых им у неустановленных лиц поддельных денежных купюр. В группу также вошли И., А. и И. По мнению правоохранителей, обвиняемые скупили у нескольких пользователей сайтов бесплатных объявлений «Авито» и «Юла» мобильные телефоны, расплатившись за них фальшивыми пятитысячными купюрами. Впоследствии, как отмечалось в обвинительном заключении, эти телефоны продавались за реальные деньги неустановленным лицам. Обвиняемые были задержаны сотрудниками правоохранительных органов в результате ОРМ и заключены под стражу, на денежные средства Г. и А. наложен арест. Гражданину Г. были предъявлены обвинения в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 и 3 ст. 186 «Изготовление, хранение, перевозка или сбыт поддельных денег или ценных бумаг» УК РФ, остальным – по ч. 3 той же статьи Кодекса.
В феврале 2020 г. Бабушкинский районный суд г. Москвы вынес обвинительный приговор (есть у «АГ») подсудимым, большинство из которых заявляли о своей невиновности. В приговоре помимо прочего отмечалось, что исследованные в судебном заседании и положенные в основу решения суда доказательства признаны допустимыми, поскольку были получены в установленном уголовно-процессуальном законодательством порядке: «Результаты оперативно-розыскной деятельности получены в соответствии с Федеральным законом “Об оперативно-розыскной деятельности”, использовались в доказывании виновности подсудимых в инкриминируемых им деяниях, официальным образом представлены следователю и исследованы в судебном заседании, суд признает их допустимыми».
Там же указывалось, что показания потерпевших, а также ряда свидетелей соответствовали действительности, поскольку согласовывались между собой и объективно подтверждались другими исследованными в судебном заседании доказательствами по делу, образуя таким образом совокупность доказательств, достоверно свидетельствующих о виновности каждого из подсудимых в совершении инкриминируемых деяний.
В итоге суд оправдал Г. по одному из эпизодов по ч. 3 ст. 186 УК (сбыт поддельных купюр потерпевшему Х., который ранее был объявлен в федеральный розыск и участвовал в ОРМ) и признал виновным в хранении и сбыте фальшивых денежных купюр – т.е. в совершении 11 иных преступлений, предусмотренных указанной нормой, а также одного преступления по ч. 1 ст. 186 УК, приговорив к 10 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.
Остальные фигуранты дела были также оправданы по обвинению в совершении одного из эпизодов преступления по ч. 3 ст. 186 УК РФ (сбыт поддельных купюр потерпевшему Х.), но получили реальные сроки лишения свободы за ряд иных деяний, предусмотренных той же нормой.
Осужденные и их защита обжаловали приговор в апелляцию, но безуспешно. В апелляционном определении Мосгорсуда от 23 октября 2020 г. (имеется в редакции) отмечалось, что «все доказательства, ссылки на которые содержатся в приговоре, исследованы судом и проверены с точки зрения достоверности и допустимости, им дана надлежащая оценка, не согласиться с которой у судебной коллегии оснований не имеется, поскольку доказательства собраны с соблюдением требований ст. 74, 86 УПК РФ, совокупность имеющихся доказательств является достаточной для постановления приговора. Оснований не доверять показаниям свидетелей у суда не имелось, поскольку они последовательны, логичны, не содержат существенных противоречий, согласуются между собой и с другими доказательствами по делу, дополняют друг друга; выводы суда о том, по каким основаниям он принял одни доказательства и отверг другие, приведены в приговоре и надлежащим образом мотивированы».
Мосгорсуд также отклонил доводы апеллянтов о провокационных действиях со стороны сотрудников полиции, что способствовало совершению преступления. Исследованные доказательства, как отмечалось в апелляционном определении, свидетельствовали о том, что проведенные по делу ОРМ были направлены на выявление лиц, совершивших и готовящих преступления, а также на их изобличение. В свою очередь, установленные по делу фактические обстоятельства указывали, что умысел на совершение преступлений сформировался у осужденных задолго до проведения ОРМ и независимо от действий полицейских. «Из показаний сотрудников полиции следует, что оговоренное количество поддельных купюр не было передано единовременно, сбыт осуществлялся поэтапно с привлечением различных участников преступной группы, необходимость выявления всех участников которой обусловила проведение мероприятия в течение длительного времени», – подчеркнула апелляция.
Мосгорсуд добавил, что показания сотрудников полиции о составе преступной группы и характере осуществляемой деятельности подтверждались представленными сведениями о телефонных соединениях между осужденными, зачислении и списании денежных средств со счетов, привязанных к банковским картам. «В приговоре подробно мотивированы выводы о квалификации действий осужденных по признаку совершения преступлений в составе организованной группы, со ссылкой на установленные в ходе судебного следствия обстоятельства, что подтверждается исследованными доказательствами о способе совершения преступлений и способе изготовления поддельных купюр, использование осужденными одних и тех же мобильных устройств, что подтверждает их взаимодействие именно по вопросам сбыта поддельных купюр путем приобретения мобильных телефонов, перечисление денежных средств с использованием банковских карт, которые использовали осужденные. Доводы о необходимости иной квалификации действий осужденных не нашли подтверждения в ходе апелляционного разбирательства», – заключила апелляция.
Таким образом, приговор был изменен: из описательно-мотивировочной части исключено указание о совершении Г. и И. шести преступлений по ч. 3 ст. 186 УК со ссылкой на то, что было совершено одно преступление, предусмотренное указанной нормой. Также были удалены ссылка на наличие судимости у одного из осужденных в связи с ее погашением, а также показания одного из свидетелей в части пояснений, которые давал Г. при личном досмотре. В остальном приговор остался без изменений.
Впоследствии Г. обжаловал указанные судебные акты в кассацию со ссылкой на то, что они базируются исключительно на противоречивых и не соответствующих фактическим обстоятельствам дела показаниях. В кассационной жалобе, в частности, указывалось, что доказательства, на которые ссылался суд первой инстанции, были получены с грубейшими нарушениями УПК и Закона об ОРД. По мнению кассатора, показания одной из свидетелей были даны под давлением и угрозой привлечения к уголовной ответственности, о чем она сообщила на одном из судебных заседаний, и основаны исключительно на домыслах.
В своей кассационной жалобе (есть у «АГ») адвокат МРКА «Адвокатская консультация № 63» Аркадий Амасьянц, защищавший Г. со стадии кассационного обжалования, указал, что в приговоре отсутствуют суждения первой судебной инстанции о том, имеют ли поддельные денежные купюры существенное сходство по форме, размеру, цвету и другим основным реквизитам с находящимися в обращении подлинными денежными знаками или ценными бумагами, которые могли поступить в обращение. По мнению защитника, суд также не оценил существенность противоречий между показаниями потерпевших и свидетелей в суде и на предварительном следствии. «Таким образом, при наличии противоречивых показаний свидетелей и потерпевших суд первой инстанции не мотивировал, какие показания приняты в качестве доказательства, а какие отвергнуты, что является грубым нарушением вышеуказанных положений уголовно-процессуального закона», – отмечалось в жалобе.
Защитник обратил внимание, что апелляция, исключив из числа доказательств, ссылка на которые содержится в приговоре, показания свидетеля Е. в части пояснений, которые давал Г. при личном досмотре, не проверила, является ли совокупность оставшихся доказательств достаточной для разрешения уголовного дела в части осуждения подзащитного. «В нарушение требований ст. 389.28 УК РФ доводы апелляционной жалобы судом апелляционной инстанции фактически не рассмотрены <…>. Анализ материалов уголовного дела свидетельствует о том, что судом апелляционной инстанции не в полной мере были выполнены процессуальные обязанности по проверке обоснованности обжалуемого постановления, т.е. о допущенных судом апелляционной инстанции существенных нарушениях уголовно-процессуального закона, которые могли повлиять на исход дела. Суд апелляционной инстанции, рассматривая уголовное дело по апелляционной жалобе, соглашаясь с выводами суда первой инстанции о виновности Г. в преступлениях, за которые он осужден, привел в определении суждения общего характера, но по существу доводы, имеющие существенное значение для исхода дела, не рассмотрел», – подчеркивалось в кассационной жалобе.
В ней также указывалось, что, отвечая на довод защиты, оспаривающей доказанность руководящей роли Г. в преступной группе только ссылкой на формулировку «фактические обстоятельства совершения преступлений судом первой инстанции установлены правильно и полно изложены в приговоре. Действия осужденных правильно квалифицированы» – без указания на конкретные доказательства, их проверки и оценки, а также не мотивируя свои выводы – апелляция существенно ограничила право осужденного на справедливое судебное разбирательство.
Проверив материалы дела и доводы кассационных жалоб, Судебная коллегия по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции напомнила, что в апелляционном постановлении приводится краткое изложение доводов лица, подавшего апелляционные жалобу или представление, а также возражения других лиц, участвовавших в судебном заседании. Также должны быть приведены мотивы принятого решения (п. 6 и 7 ч. 3 ст. 389.28 УПК).
В связи с этим кассация сочла, что апелляция хотя и указала в определении ряд доводов жалоб осужденных и защитников, но не проверила и не рассмотрела их в полном объеме, а также не привела мотивов принятых по ним решений, что повлияло на исход дела, обоснованность выводов о законности, справедливости приговора суда и правильности квалификации действий осужденных. По мнению Второго КСОЮ, Мосгорсуд в нарушение п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда от 28 апреля 1994 г. № 2 о судебной практике по делам об изготовлении или сбыте поддельных денег или ценных бумаг не проверил выводы о поддельности денежных купюр, их существенном сходстве по форме, размеру, цвету и другим основным реквизитам с находящимися в обращении подлинными денежными знаками, чем допустил неопределенность в обоснованности квалификации действий осужденных, так как при явном несоответствии фальшивых купюр подлинным действия, инкриминированные осужденным, могут быть квалифицированы как иной состав преступлений.
«Таким образом, обжалуемое апелляционное определение вынесено с нарушением процедуры уголовного судопроизводства, является немотивированным, вынесенным без рассмотрения и разрешения всех доводов, приведенных в апелляционных жалобах и дополнениях стороной защиты», – заключила кассация, частично удовлетворив кассационные жалобы, отменив апелляционное определение и вернув дело в Мосгорсуд.
В комментарии «АГ» Аркадий Амасьянц отметил, что Второй КСОЮ в очередной раз указал, что положения п. 7 ч. 3 ст. 389.28 УПК запрещают суду апелляционной инстанции игнорировать или произвольно отклонять доводы апелляционных жалоб, не приводя фактические и правовые мотивы отказа в удовлетворении заявленных требований. «В рассматриваемом случае судебная коллегия по уголовным делам Московского городского суда должна будет проверить и рассмотреть в полном объеме доводы моего подзащитного, с приведением мотивов принятых по ним решений. Отказ от рассмотрения и оценки обоснованности доводов защиты в жалобах на судебные решения в этом случае создает преимущества для стороны обвинения, искажает содержание ее обязанности по доказыванию обвинения и опровержению сомнений в виновности лица, позволяя игнорировать подтверждающие эти сомнения данные», – подчеркнул защитник.
Он добавил, что правовая позиция кассационной инстанции будет способствовать укреплению прав подсудимых на судебную защиту.
