Как ранее писала «АГ», 8 декабря на пленарном заседании Совета судей РФ председатель Верховного Суда Вячеслав Лебедев рассказал о планах ВС по реформе УПК.
По его словам, ВС работает над уголовно-процессуальными поправками по делам о нанесении побоев, о клевете и об умышленном причинении легкого вреда здоровью. Сейчас это дела частного обвинения: по ним не проводится дознание, а обязанность по сбору доказательств возлагается на потерпевших, которые не наделены публичными полномочиями и в большинстве не являются профессиональными юристами, пояснил председатель Верховного Суда.
Он также привел статистику, из которой следует, что в прошлом году большую часть дел частного обвинения, которые потерпевшие довели до судов, те прекратили. Так, в 2019 г. в таком порядке рассмотрели дела в отношении почти 10 тыс. лиц, из которых 36% были осуждены, а 8% оправданы. В отношении оставшихся 56% суды прекратили уголовные дела.
«По уголовным делам о домашнем насилии нередко потерпевшая сторона вынуждена собирать доказательства, продолжая проживать совместно с правонарушителем, обидчиком, будучи финансово зависимой от него и опасаясь мести с его стороны. В связи с этим предлагается отнести уголовные дела о нанесении побоев, умышленном причинении легкого вреда здоровью и клевете к уголовным делам частно-публичного обвинения, по которым будет проводиться дознание», – рассказал Вячеслав Лебедев.
«АГ» заметила, что председатель ВС предложил перевести в категорию частно-публичного обвинения все дела, которые сейчас в соответствии с ч. 2 ст. 20 УПК рассматриваются в порядке частного обвинения. Поэтому попросила адвокатов прокомментировать инициативу.
Адвокат АП Владимирской области Максим Никонов считает, что фактически Вячеслав Лебедев предлагает ликвидировать дела частного обвинения «как класс». Против этого есть, как минимум, три возражения, заметил эксперт: доктринальное, политико-правовое и эмпирико-правовое.
«Во-первых, с доктринальных позиций вид обвинения определяется не отсутствием у потерпевших каких-либо публичных полномочий или распространенностью преступлений, а юридической и социальной природой последних. Классическое выделение дел частного обвинения как исключения из общего публичного порядка существовало еще в российской дореволюционной теории и практике уголовного процесса, ничуть не мешая судопроизводству по этим делам», – пояснил Максим Никонов.
Наконец, в-третьих, по его словам, некоторые эмпирико-правовые исследования показывают, что при появлении «фактора прокурора» усиливается обвинительный уклон и падает количество оправдательных приговоров. «Несложно спрогнозировать, что с переводом дел о клевете, “повторных” побоях и легком вреде здоровью без квалифицирующих признаков в частно-публичное обвинение суды станут более осторожны в оправданиях», – убежден Максим Никонов.
Адвокат МКА «Князев и партнеры» Артем Чекотков предположил, что в случае реализации предложений председателя ВС институт частного обвинения останется де-юре, но де-факто не будет применяться из-за отсутствия «содержательного» наполнения – конкретных составов преступлений. «Уголовное право развивается, появляются новые составы, не исключена возможность, что некоторые из них будут отнесены к категории дел частного обвинения. Также может произойти уголовно-процессуальная переоценка уже имеющихся в уголовном законе составов. Полный отказ от данного института, на мой взгляд, не рационален и вряд ли будет реализован, тем более что аналогичные процессуальные конструкции созданы во многих правопорядках», – добавил эксперт.
По его мнению, предложение Вячеслава Лебедева объясняется распространением домашнего насилия в России, которое довольно активно обсуждается в последнее время: «Дела частного обвинения независимо от усмотрения суда подлежат обязательному прекращению в случае примирения потерпевшего с обвиняемым, которое может состояться до удаления суда в совещательную комнату. На практике дела о побоях и причинении легкого вреда здоровья, возникающие из бытовых отношений, не заканчиваются привлечением виновного к ответственности из-за зачастую формального примирения сторон, что может объясняться страхом потерпевшего перед расправой, его зависимостью (как психологической, так и финансовой), верой в “перевоспитание” абьюзера. Перевод преступлений, предусмотренных ст. 115, 116.1 УК, в категорию дел частно-публичного обвинения призван прекратить порочную практику».
Однако вряд ли такая мера сможет решить проблему собирания доказательств, учитывая загрузку правоохранительных органов и специфику предмета доказывания, считает Артем Чекотков. «Более того, действующий закон предусматривает возможность осуществления мировым судьей содействия в собирании доказательств», – напомнил он.
При этом могут возникнуть другие проблемы, отметил адвокат: «Например, процедура рассмотрения дел частного обвинения предусматривает возможность подать встречное заявление. Она очень актуальна, когда речь идет, например, о банальной драке, где каждая из сторон считает, что именно ей был причинен вред. В делах частно-публичного обвинения такая специфика отсутствует, что может привести к тому, что прав будет тот участник драки, который первым подаст заявление о совершении преступления. Многие заявления о совершении таких преступлений подаются, как принято говорить, на эмоциях, а потому и существует возможность безусловного прекращения уголовного дела в связи с примирением. Изменение вида уголовного преследования заблокирует ее, что может привести к привлечению к ответственности лица в отсутствие каких-либо претензий потерпевшего».
Адвокат АК «Рязанцев Лигал Групп» Александр Рязанцев заметил, что в своем выступлении Вячеслав Лебедев говорит об усеченных процессуальных возможностях по доказыванию со стороны частного обвинителя: «Они, естественно, несоизмеримы с тем инструментарием, который имеется у органов предварительного расследования. В связи с этим мотивация данной законодательной инициативы понятна».
Иногда сложность доказывания по делам о побоях или умышленном причинении легкого вреда бывает такая же как, например, при причинении тяжкого вреда, отметил эксперт. «А частный обвинитель не вправе проводить ни допросы, ни очные ставки, не может назначать экспертизы. Да еще, бывает, и живет с виновным под одной крышей, как правильно отметил Вячеслав Михайлович», – указал он. Иная ситуация, по словам Александра Рязанцева, с клеветой: «Сложность обычно заключается в оценке судом распространенной информации, а не в доказывании факта ее распространения. На практике, как правило, такая информация распространяется прозрачно, через интернет. Здесь обвинителю в большинстве случаев не нужен сложный инструментарий для собирания доказательств».
При этом инициатива по «переносу» данных дел в категорию частно-публичного обвинения действительно похожа на ликвидацию института частного обвинения, считает Александр Рязанцев.
Эти основания не считаются нереабилитирующими, в отличие, например, от примирения с потерпевшим, которое предусмотрено в ст. 25 УПК и применяется при публичном и частно-публичном обвинении, заметил адвокат. «Оно является нереабилитирующим и может создавать негативные последствия. К примеру, в виде пожизненного запрета на работу для лиц, осуществляющих педагогическую деятельность», – напомнил Александр Рязанцев.
По его словам, проблемы решаются не только ликвидацией частного обвинения: «Законодатель может пойти по пути совершенствования ч. 4 ст. 20 УПК, согласно которой руководитель следственного органа, следователь, а также с согласия прокурора дознаватель возбуждают уголовное дело о любом преступлении, по делам частного и частно-публичного обвинения и при отсутствии заявления потерпевшего или его законного представителя, если данное преступление совершено в отношении лица, которое в силу зависимого или беспомощного состояния либо по иным причинам не может защищать свои права и законные интересы. Как мне кажется, формулировка “по иным причинам не может защищать свои законные права” могла бы относиться и к случаю постоянного проживания с виновным лицом».
Отметим, что Вячеслав Лебедев не первый раз публично рассуждает о судьбе дел частного обвинения. В октябре этого года он опубликовал статью в «Российской газете». Со ссылкой на статистику, озвученную позднее на пленарном заседании Совета судей, председатель ВС пишет, что она подтверждает ограничение прав потерпевших не только по уголовным делам, связанным с домашним насилием, но и по другим категориям дел частного обвинения. Более того, в этой статье Вячеслав Лебедев прямо говорит о том, что на пленарном заседании Совета судей не звучало, – «упразднении процедуры частного обвинения».
