Как уже сообщала «АГ», 1 июня Президиум Верховного Суда утвердил первый за 2022 г. Обзор судебной практики ВС, содержащий помимо прочего 13 правовых позиций Судебной коллегии по экономическим спорам.
Применение законодательства о банкротстве
В п. 11 документа отмечено, что ликвидация кредитора в банкротном деле не служит достаточным основанием для исключения ранее принадлежавшего ему требования из реестра требований кредиторов должника (Определение № 307-ЭС18-15392 (3)).
Адвокат МКА «Вердиктъ» Юнис Дигмар отметил, что в этом разъяснении Суд развил позицию, высказанную им в п. 41 Постановления Пленума ВС РФ от 11 июня 2020 г. № 6 «О некоторых вопросах применения положений ГК РФ о прекращении обязательств», указав на возможность существования требования кредитора и после ликвидации последнего. «Исходя из буквального прочтения такого разъяснения, арбитражный управляющий обязан не только зарезервировать денежные средства на удовлетворение такого требования, но также и создать возможность его получения заинтересованными лицами (в том числе после ликвидации должника по результатам завершения конкурсного производства). По мнению ВС РФ, ст. 419 ГК РФ не санкционирует право арбитражного управляющего или суда на исключение требования такого кредитора по причине отсутствия прямого указания на это в ст. 16 Закона о банкротстве», – полагает он.
По словам эксперта, с точки зрения сохранения стабильности гражданского оборота можно поприветствовать приведенные разъяснения. Однако, вероятнее всего, они будут в основе своей использоваться лицами, аффилированными с ликвидированным кредитором, не желающими терять включенное в РТК требование и имеющими возможность создать формальный документооборот, и лишь в единичных случаях – независимыми заинтересованными лицами, требующими распределения обнаруженного имущества ликвидированного кредитора. «В рассмотренном споре, кстати, управляющий указывал на аффилированность ликвидированного кредитора и юрлица, заявившего о процессуальном правопреемстве, мотивируя свои доводы в том числе появлением договора цессии, положенного в основу возражений правопреемника об исключении требования из РТК, лишь на этапе судебного разбирательства по указанному обособленному спору», – заметил Юнис Дигмар.
Адвокат, руководитель практик разрешения споров и международного арбитража ART DE LEX Артур Зурабян отметил, что, действительно, само по себе исключение из ЕГРЮЛ по тем или иным основаниям не означает отсутствия участников, кредиторов или иных соответствующих лиц, которые могут заявить свои притязания в отношении права требования ликвидированного лица. «По нашей практике в подобных ситуациях нам удавалось исключать такие “мертвые души”, но мы старались сделать такой процесс максимально публичным путем направления нашего требования об исключении участникам такого лица и налоговому органу по месту его нахождения», – поделился опытом эксперт.
Согласно п. 12 Обзора превышение рыночной стоимости отчужденного имущества над договорной ценой само по себе не свидетельствует об осведомленности контрагента должника-банкрота о противоправной цели сделки для ее оспаривания на основании п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве (Определение № 305-ЭС21-19707).
Старший партнер юридической фирмы INTELLECT Роман Речкин назвал весьма полезным для практики такое разъяснение, поскольку ВС РФ прямо указал, что при оспаривании сделок в банкротстве для определения существенности ущерба для должника и, следовательно, презумпции недобросовестности покупателя необходимо исходить из критерия кратности отклонения цены сделки от рыночной стоимости имущества, поскольку только такое отклонение является явным и очевидным для любого участника рынка.
«Несмотря на то что критерий кратности сформулирован и в Постановлении Пленума ВС РФ от 23 июня 2015 г. № 25 “О применении судами некоторых положений раздела I части первой ГК РФ” (применительно к недействительности сделок по ст. 174 ГК РФ), и ранее – в Постановлении Пленума ВАС РФ от 30 июля 2013 г. № 62 “О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица” (применительно ко взысканию убытков с контролирующих лиц), в этом случае ВС РФ сформулировал правило о кратности в качестве общего, универсального критерия, применимого и к оспариванию сделок в банкротстве», – полагает он.
По мнению эксперта, такой подход позволит избежать признания недействительными любых сделок должника, цена которых хоть сколько-нибудь заметно отличается от стоимости, определенной экспертизой (например, в рассматриваемом деле цена сделки отличалась от оценки эксперта на 30%). «На практике, поскольку оценка – это субъективное мнение конкретного специалиста, рыночная стоимость одного и того же объекта может отличаться на 50–100%. С учетом этого позиция ВС РФ, безусловно, актуальна, устанавливает единые и разумные правила оспаривания сделок должника в банкротстве», – резюмировал Роман Речкин.
По словам Юниса Дигмара, в этом разъяснении ВС формирует целый пул разъяснений, ориентируя нижестоящие суды на необходимость оценки занижения стоимости отчуждаемого имущества по критерию кратности, и данный подход высказывается и в наиболее свежих определениях Экономколлегии (от 28 апреля 2022 г. № 305-ЭС21-21196(2) и от 5 мая 2022 г. № 306-ЭС21-4742). «Можно сделать вывод, что заявителю по указанной категории споров недостаточно просто сослаться на существенное занижение цены реализации с указанием на процент такого занижения. Необходимо доказать, что реализованное имущество являлось высококонкурентным и востребованным и даже незначительное занижение цены могло свидетельствовать о выводе активов должника», – считает адвокат.
Партнер АБ «КРП» Виктор Глушаков заметил: если раньше арбитражные суды шли по пути «ужесточения» подхода к оспариванию сделок, то теперь можно выявить противоположную тенденцию. «Оспаривание сделок по банкротным основаниям – одна из самых оценочных категорий споров, на мой взгляд. Осведомленность и причинение вреда кредиторам – максимально неопределенные правовые категории, несмотря на наличие нескольких действующих разъяснений уровня как ВС РФ, так и до сих пор применяющихся позиций ВАС РФ. В этом разъяснении ВС исключает пусть не самый ключевой, но все же довод из “копилки” признаков недобросовестности и противоправности поведения кредиторов. Впрочем, оговорка “само по себе не свидетельствует” вновь является оценочной и позволяет пусть менее категорично, но использовать этот довод в мотивировочной части», – полагает он.
В п. 13 Обзора указано, что правопреемник кредитной организации по требованию, основанному на кредитном договоре, вправе инициировать упрощенную процедуру банкротства гражданина без представления в суд вступившего в законную силу судебного акта о взыскании долга в общеисковом порядке (Определение № 306-ЭС21-19450).
Юнис Дигмар напомнил, что аналогичную позицию ВС высказывал и ранее в Определении от 15 сентября 2021 г. № 304-ЭС21-5485. «Складывается впечатление, что Верховный Суд, обнаруживая правоприменительную проблему, в течение нескольких месяцев выбирает аналогичные споры и четко формирует по ним судебную практику на уровне высшей судебной инстанции, давая нижестоящим судам ориентиры в разрешении подобного рода казусов. Относительно самого разъяснения – оно вполне логично, поскольку материальное и процессуальное право правопреемника банка по кредитному договору должно переходить в полном объеме, в том числе в объеме прав на подачу заявления о банкротстве должника по упрощенной процедуре без предварительного “просуживания” долга», – убежден он.
Применение гражданского законодательства
В п. 14 отмечено, что п. 5.2 ст. 64 ГК РФ не содержит исчерпывающего перечня лиц, имеющих право инициировать процедуру распределения обнаруженного имущества ликвидированного юрлица, исключенного из ЕГРЮЛ. Суд при рассмотрении такого заявления вправе проверить наличие заинтересованности в этом у лица, обращающегося с назначением такой процедуры (Определение № 304-ЭС21-14144).
Юнис Дигмар назвал такую правовую позицию логичной и позволяющей заинтересованному лицу требовать распределения имущества ликвидированного юрлица даже в отсутствие судебного акта о взыскании задолженности либо присуждении в натуре. «Тем не менее она была закреплена ВС буквально лишь в прошлом году, до этого такой вопрос особо не интересовал Экономколлегию, и аналогичные споры не передавались на ее рассмотрение, хотя нижестоящие суды не всегда вводили процедуру распределения по заявлению заинтересованного лица с не взысканной в судебном порядке задолженностью, вопреки разъяснениям, содержащимся в абз. 2 п. 39 Постановления Пленума ВС РФ от 17 ноября 2015 г. № 50 “О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнительного производства” и устанавливающим открытый перечень лиц, имеющих право на инициацию процедуры распределения, к числу которых отнесены не только кредиторы с исполнительными листами, но также и иные заинтересованные лица, не имеющие исполнительных листов», – пояснил эксперт.
По мнению Артура Зурабяна, круг потенциальных заинтересованных лиц в отношении ликвидированного лица не является закрытым и в каждом конкретном случае необходимо анализировать возможные основания такой заинтересованности.
Интеллектуальная собственность
Как следует из п. 15 Обзора, участник общества вправе оспорить регистрацию товарного знака за другим участником этого общества, если товарный знак является сходным до степени смешения с фирменным наименованием общества и такая регистрация не отвечает интересам общества (Определение № 300-ЭС21-11315).
Земельное законодательство
В следующем пункте разъяснено, что возведение на публичном земельном участке только объекта вспомогательного использования не влечет возникновения у его собственника права на приобретение в собственность публичного земельного участка в порядке, предусмотренном п. 1 ст. 39.20 Земельного кодекса (Определение № 302-ЭС21-14414).
Юнис Дигмар полагает, что такое разъяснение может иметь как положительные, так и отрицательные последствия. С одной стороны, правовая позиция не позволит недобросовестным арендаторам приобретать земельные участки, находящиеся в государственной или муниципальной собственности, в упрощенном порядке без проведения торгов, возведя на них лишь вспомогательные сооружения, указал эксперт.
С другой стороны, существуют ситуации, когда у организаций в аренде находится несколько смежных земельных участков, на одном или нескольких из которых расположены основные производственные или административные здания, а на остальных – вспомогательные сооружения. Тогда правообладатель зданий и сооружений попадает в ситуацию правовой неопределенности, когда единый имущественный комплекс находится на нескольких участках, но приватизировать он может лишь один или несколько из них, но не все. «Безусловно, никто не отменял возможность объединения земельных участков, однако правообладатель должен испрашивать разрешение на такое действие у органа, осуществляющего публичные полномочия, что, несомненно, при указанных обстоятельствах не может быть признано обоснованным», – подчеркнул Юнис Дигмар.
В п. 17 отмечено, что придание НПА обратной силы допускается лишь тогда, когда это прямо предусмотрено в самом акте и не ухудшает положение участника гражданского оборота (Определение № 307-ЭС21-11714).
Налоги и сборы
Согласно п. 18 Обзора акты законодательства о налогах и сборах, повлекшие изменение условий предоставления льготы по налогу, не применяются с обратной силой к налогоплательщикам, которые реализовали инвестиционные проекты в надлежащие сроки, если это ухудшает их положение (Определение № 310-ЭС21-11695).
В следующем разъяснении указано, что российские хозяйствующие субъекты вправе применять нулевую ставку НДС в отношении услуг (работ) по перевозке и транспортировке товаров в порядке международного транзита при соблюдении соответствующих условий (Определение № 301-ЭС21-16598).
Исходя из п. 20, налогоплательщик-покупатель учитывает расходы на приобретение товаров (работ, услуг) и налоговые вычеты по НДС только в той части, в какой налоги были уплачены лицом, осуществившим фактическое исполнение по сделке (Определение № 305-ЭС21-18005).
Роман Речкин полагает, что это разъяснение закрепляет сразу несколько очень важных для налогоплательщиков правовых позиций, сформулированных Экономколлегией в деле «Спецхимпрома» (дело № А40-131167/2020). «Прежде всего ВС РФ категорически указал, что “противодействие злоупотреблениям в сфере налогообложения не должно приводить к определению налоговой обязанности в относительно более высоком размере − превышающем потери казны от неуплаты налогов, возникшие на той или иной стадии обращения товаров (работ, услуг), приобретенных налогоплательщиком”. То есть, как бы ни был недобросовестен налогоплательщик, налоги не могут быть начислены ему формально, вне связи с его действительным размером налоговых обязательств, сверх того, что налогоплательщик объективно должен уплатить в бюджет», – указал он.
Этот подход, пояснил Роман Речкин, влияет на практику применения ст. 54.1 НК РФ, причем применительно к очень чувствительному для бюджета налогу на добавленную стоимость, так как обычно в случае претензий к поставщику налогоплательщика налоговый орган полностью отказывает в применении вычетов по спорным операциям, независимо от возможности определить размер вычетов по реальным контрагентам.
«В рассматриваемом случае Экономколлегия ВС прямо указала на недопустимость подобного подхода, установив, что если в распоряжении налогового органа имеются сведения и доказательства, позволяющие установить лицо, которое действовало в рамках легального хозяйственного оборота, то необоснованной налоговой выгодой покупателя может быть признана та часть расходов, учтенных при исчислении налога на прибыль организаций, и примененных им налоговых вычетов по НДС, которая приходится на наценку, добавленную такого рода лицами, то есть, “техническими”, “номинальными” компаниями, а не вся реализация по приобретению товара. Иной подход может привести к произвольному завышению сумм налогов, пеней и штрафов, начисленных по результатам проверки», – пояснил он.
Страхование
В п. 21 отмечено, что в оплате медпомощи сверх распределенного объема ее предоставления, установленного решением комиссии по разработке территориальной программы обязательного медицинского страхования, может быть отказано, если объем медпомощи не был перераспределен в установленном порядке (Определение № 308-ЭС21-5947).
Как следует из п. 22, если требование о возмещении убытков возникло из обязательств вследствие причинения вреда, а не основано на договоре перевозки, то к нему применяется общий трехлетний срок исковой давности (Определение № 305-ЭС21-15028).
Артур Зурабян обратил внимание на этот пункт обзора в связи с его значимостью для хозяйственного оборота: «Специальные сокращенные сроки исковой давности для требований из договоров перевозок неприменимы, если речь идет о возмещении вреда, причиненного хотя и в процессе перевозки, но не связанного с таким договором перевозки (например, возмещение экологического вреда вследствие разлития нефтепродуктов из цистерны). Это разъяснение важно тем, что зачастую по такой категории дел с учетом необходимости экспертизы для оценки причиненного вреда требование объективно может быть предъявлено только в рамках общего срока исковой давности».
Применение положений КоАП
В соответствии с п. 23 представление декларантом таможенному представителю декларации о соответствии для представления ее в таможенный орган, повлекшее заявление таможенному органу недостоверных сведений о товарах, образует самостоятельные административные правонарушения при каждом декларировании товаров (Определение № 309-ЭС21-7843).
