15 октября Конституционный Суд РФ вынес Постановление № 36-П по делу о проверке конституционности ч. 1 ст. 10 УК РФ, ч. 2 ст. 24, ч. 2 ст. 27, ч. 1 ст. 239 и п. 1 ст. 254 УПК. С жалобой в Суд обратилась Анна Тихомолова, в отношении которой 7 сентября 2015 г. было возбуждено уголовное дело частного обвинения по ст. 116 «Побои» УК РФ.
После вступления в силу Закона от 3 июля 2016 г. № 323-ФЗ, декриминализирующего данную статью, мировой судья прекратил уголовное дело за отсутствием в деянии состава преступления (п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ) вопреки просьбам заявительницы рассмотреть уголовное дело по существу и вынести в отношении нее оправдательный приговор. В своем постановлении от 26 августа 2016 г. мировой судья указал, что к этому моменту преступность и наказуемость инкриминируемого деяния устранены новым уголовным законом.
Не согласившись с указанным решением, Анна Тихомолова обратилась в Останкинский районный суд г. Москвы, который оставил постановление мирового судьи без изменения, а ее жалобу – без удовлетворения. Впоследствии Мосгорсуд отказался рассматривать ее кассационную жалобу. ВС РФ также не стал рассматривать кассационную жалобу заявительницы, указав, что ее доводы могут быть проверены в порядке административного судопроизводства.
По мнению заявительницы, оспариваемые ею законоположения противоречат Конституции РФ, поскольку позволяют прекращать уголовное дело в связи с принятием закона, устраняющего преступность и наказуемость деяния, при категорическом возражении обвиняемого. Тем самым создаются условия, не позволяющие такому лицу обжаловать в суде сам факт незаконного привлечения к уголовной ответственности, законность и обоснованность выдвигавшегося обвинения, возражать против прекращения дела по данному основанию. Все это в конечном счете препятствует восстановлению нарушенных прав таких лиц.
Рассмотрев материалы дела, Конституционный Суд указал, что решение о прекращении уголовного дела частного обвинения в случае декриминализации деяния констатирует наличие самого деяния, содержавшего признаки преступления, и отсутствие в нем преступности и наказуемости по смыслу нового уголовного закона. Применение нормы нового уголовного законодательства не связано с оценкой правомерности уголовного преследования, а его прекращение не порождает у подозреваемого или обвиняемого права на реабилитацию и не свидетельствует ни о законности и обоснованности выдвинутых обвинений, ни о восстановлении его чести и доброго имени.
При этом КС отметил, что необходимость получения согласия подозреваемого или обвиняемого на прекращение уголовного дела по нереабилитирующему основанию исходит из принципа состязательности, согласно которому стороны самостоятельно и по собственному усмотрению определяют свою позицию по делу (ч. 3 ст. 123 Конституции РФ). «Если новым уголовным законом устраняются преступность и наказуемость какого-либо деяния, то в постановлении о прекращении уголовного дела в связи с отсутствием в деянии состава преступления констатируется невозможность дальнейшего осуществления уголовного преследования в отношении подозреваемого или обвиняемого, хотя ранее выдвигавшиеся против него обвинения и не признаются необоснованными», – пояснил Суд в своем постановлении.
КС пришел к выводу о том, что по конституционно-правовому смыслу оспариваемых норм суд при рассмотрении уголовного дела частного обвинения обязан выяснить позицию обвиняемого относительно прекращения дела в связи с декриминализацией и только при наличии такого согласия вправе прекратить уголовное дело. Если же обвиняемый возражает против этого, то суд должен рассмотреть уголовное дело по существу и вынести оправдательный приговор или прекратить дело по вышеуказанному основанию. В противном случае, как отметил Суд, обвиняемый по делу частного обвинения теряет доступ к правосудию, а суд выносит решение без правовой оценки деяния (события преступления), без исследования обстоятельств произошедшего и имеющихся доказательств.
Как считает Суд, такой подход согласуется с обязанностью государства охранять достоинство личности, которое выступает основой всех прав и свобод человека и необходимым условием их существования и соблюдения. При этом продолжение рассмотрения судом уголовного дела частного обвинения при наличии со стороны обвиняемого возражений против его прекращения в связи с принятием декриминализирующего закона не может рассматриваться как недопустимое по смыслу правовой позиции Суда, сформулированной в Постановлении от 19 ноября 2013 г. № 24-П.
Таким образом, Конституционный Суд признал оспариваемые положения УК и УПК не противоречащими Конституции РФ, но при этом распорядился пересмотреть судебные решения по делу заявительницы, принятые на основе оспариваемых норм, истолкованных вразрез с их конституционно-правовым смыслом.
Адвокат, партнер, руководитель уголовно-правовой практики коллегии адвокатов Pen & Paper Алексей Добрынин назвал позицию КС абсолютно правомерной и направленной, прежде всего, на доступ обвиняемого к правосудию, гарантированный ст. 52 Конституции. «Если обвиняемого незаконно, как он считает, подвергли уголовному преследованию, то, конечно же, он вправе доказать свою невиновность в суде. Вне зависимости от того, решил ли вдруг законодатель, что сегодня такое деяние перестало быть уголовно наказуемым, – пояснил эксперт. – Права обвиняемого при таком прекращении уголовного дела, конечно же, нарушаются».
Как считает Алексей Добрынин, в рассматриваемом деле КС РФ правильно применил аналогию с прекращением уголовного дела по нереабилитирующим основаниям, когда суд, прежде чем прекратить уголовное преследование, должен выяснить позицию подсудимого. «При отсутствии согласия обвиняемого на прекращение такого уголовного дела суд обязан продолжить судебное следствие и принять решение по существу, –отметил эксперт. – Поэтому в исследуемом случае суд должен, в случае устранения новым законом преступности деяния, выяснить позицию обвиняемого, предоставив ему право доказать в рамках судебного следствия необоснованность обвинения».
«В данном вопросе действительно затронут ряд статей Конституции РФ, закрепляющих право каждого на защиту личности от незаконного и необоснованного уголовного преследования и на обеспечение государством доступа к правосудию. Постановление КС полностью соответствует сложившейся судебной практике по прекращению уголовного преследования по нереабилитирующим основаниям», – заключил Алексей Добрынин.
Адвокат, старший партнер адвокатского бюро «Нянькин и партнеры» Алексей Нянькин считает, что комментируемый судебный акт фактически носит прецедентный характер, так как п. 2 резолютивной части постановления придается сила нормы закона, в то же время эксперт отметил, что Суд не проявил законодательной инициативы, хотя мог это сделать.
«Принятое постановление можно поставить в один ряд с ранее принятым Постановлением № 16-П от 14 июля 2011 г., которым п. 4 ч. 1 ст. 24 УПК был признан не соответствующим Конституции РФ в той мере, в которой позволял прекратить уголовное дело в связи со смертью подозреваемого (обвиняемого) без согласия его близких родственников, – отметил адвокат. – В данном случае законодательных изменений в положениях ст. 24, 27, 28 УПК РФ также не произошло, хотя постановление КС РФ применяется следственными органами и судами, несмотря на отсутствие такого правового предписания в уголовно-процессуальном законе».
Алексей Нянькин полагает, что постановление будет иметь важное значение для практики, поскольку позволит осуществить пересмотр судебных актов, фактически лишивших права на реабилитацию лиц, чья вина не была установлена вступившим в законную силу приговором суда. «Ведь в силу воли законодателя такие граждане были лишены права на реабилитацию вследствие оправдания за отсутствием события или отсутствия состава преступления, поскольку основанием прекращения уголовного преследования у них выступало только изменение уголовного закона», – заключил адвокат.
