В Определении № 600-О от 8 апреля Конституционный Суд отказал в принятии к рассмотрению запроса суда, который посчитал, что положения КоАП допускают возможность подвергать лицо более строгим мерам ответственности, чем это возможно при применении аналогичных уголовных наказаний.
Суд усомнился в конституционности положений КоАП
М. неоднократно признавался виновным в совершении административного правонарушения по ч. 1 ст. 12.8 «Управление транспортным средством водителем, находящимся в состоянии опьянения, передача управления транспортным средством лицу, находящемуся в состоянии опьянения» КоАП. Каждый раз ему назначалось наказание в виде лишения права управления транспортными средствами на срок полтора года. Будучи подвергнутым административному наказанию, М. вновь был задержан за управление автомобилем в состоянии алкогольного опьянения. В отношении него было возбуждено уголовное дело по ст. 264.1 УК.
Рассмотрев материалы уголовного дела, Железнодорожный районный суд г. Рязани приостановил производство и направил в КС запрос о проверке конституционности ч. 3 ст. 32.7 «Исчисление срока лишения специального права» КоАП.
Данное положение, посчитал суд, предусматривая последовательное исполнение наказаний в виде лишения специального права, назначенных за совершение нескольких административных правонарушений, не устанавливает общий предельный срок такого наказания и тем самым позволяет подвергать лицо более суровым ограничениям, чем УК, который закрепляет максимальный размер окончательного наказания в виде лишения права заниматься определенной деятельностью в случае назначения наказания по совокупности преступлений или приговоров и допускает частичное сложение наказаний. В результате ч. 3 ст. 32.7 КоАП, по мнению районного суда, вступает в противоречие с принципами равенства всех перед законом, соразмерности и пропорциональности ответственности за административные правонарушения и преступления и, как следствие, не согласуется с конституционной природой демократического правового государства.
КС не усмотрел в спорной норме расхождений с критериями ограничения прав и свобод
Конституционный Суд обратил внимание, что, согласно его определениям от 26 января 2010 г. № 140-О-О, от 17 июля 2012 г. № 1276-О, от 22 апреля 2014 г. № 869-О и от 29 сентября 2016 г. № 1897-О, в случае вынесения нескольких постановлений о назначении административного наказания в отношении одного лица каждое постановление приводится в исполнение самостоятельно; постановление не подлежит исполнению, если оно не было приведено в исполнение в течение двух лет со дня его вступления в законную силу (ч. 2 ст. 31.4 и ч. 1 ст. 31.9 КоАП).
Часть 3 ст. 32.7 КоАП образует исключение из общего правила исчисления срока давности исполнения; это исключение корреспондирует положению ч. 1 ст. 4.4 Кодекса, согласно которой при совершении лицом двух и более правонарушений наказание назначается за каждое совершенное правонарушение, и обеспечивает реальное исполнение наказания в виде лишения специального права в случае назначения его лицу, ранее лишенному того же специального права. В противном случае привлечение к административной ответственности и назначение лицам, ранее подвергнутым наказанию в виде лишения специального права, другого такого же административного наказания носило бы формальный характер и не обеспечивало бы решения задач законодательства об административных правонарушениях.
КС сослался на п. 31 Постановления Пленума ВС от 25 июня 2019 г. № 20 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при рассмотрении дел об административных правонарушениях, предусмотренных главой 12 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях», согласно которому срок исполнения наказания в виде лишения права управления ТС, назначенного лицу, уже лишенному такого права на основании постановления о назначении административного наказания (в том числе не вступившего в законную силу), начинает исчисляться не со времени вступления в законную силу постановления, а со дня, следующего за днем окончания срока наказания, примененного ранее. Наличие уже назначенного наказания в виде лишения специального права не препятствует применению в отношении соответствующего лица такой же ответственности (ответ на вопрос 8 Обзора законодательства и судебной практики Верховного Суда за четвертый квартал 2006 г., утвержденного Постановлением Президиума ВС от 7 марта 2007 г.).
Таким образом, отметил КС, оспариваемое законоположение отвечает конституционному принципу юридического равенства и само по себе не расходится с критериями ограничения прав и свобод человека и гражданина.
В определении отмечается, что, по мнению заявителя, неконституционность ч. 3 ст. 32.7 КоАП заключается в том, что она предусматривает в случае назначения лицу нескольких административных наказаний в виде лишения специального права необходимость полного сложения таких санкций, которое не ограничено никакими предельными сроками, и тем самым допускает возможность подвергать указанное лицо более строгим мерам ответственности, чем это возможно при применении аналогичных уголовных наказаний за совершение нескольких преступлений, отличающихся большей степенью общественной опасности. Это, отметил КС, означает, что конституционная дефектность данной нормы связывается с диверсификацией КоАП и УК законодательного регулирования правил исчисления окончательного размера наказания в виде лишения специального права в случае назначения лицу нескольких таких наказаний.
Между тем, указал Суд, хотя административная и уголовная ответственность имеют схожие задачи, базируются на рядоположенных принципах, преследуют общую цель защиты прав и свобод человека и гражданина и фактически во многом дополняют друг друга, данное обстоятельство не предполагает однотипного законодательного регулирования этих двух видов юридической ответственности, в том числе в отношении вопросов, касающихся системы административных и уголовных наказаний и правил их назначения. Соответственно, отраслевая дифференциация такого регулирования не может свидетельствовать о нарушении конституционных принципов и норм, тем более что строгость таких правил компенсируется существенным различием общих юридических последствий привлечения граждан к административной и уголовной ответственности.
Кроме того, КС счел запрос не отвечающим требованиям допустимости, поскольку содержащаяся в нем просьба о проверке конституционности ч. 3 ст. 32.7 КоАП представляет попытку добиться оценки ее соответствия Конституции во взаимосвязи с положениями уголовного закона, которые не подлежат применению в уголовном деле М., то есть преимущественно в порядке абстрактного нормоконтроля. Таким образом, Конституционный Суд отказал в принятии запроса к рассмотрению.
Адвокаты неоднозначно оценили определение КС
Адвокат Московской городской Арбитражной и Налоговой Коллегии Адвокатов «Люди дела» Александра Швецова отметила, что позиция КС сводится к тому, что ч. 3 ст. 32.7 КоАП является исключением в части срока давности привлечения к ответственности в силу ч. 1 ст. 4.4 КоАП. При этом согласно диспозиции ст. 264.1 УК к уголовной ответственности привлекается лицо за вождение в нетрезвом состоянии, которое ранее привлекалось к административной ответственности за управление транспортным средством в нетрезвом состоянии и за отказ от законного требования инспектора пройти медицинское освидетельствование.
«Если виновное лицо было ранее привлечено к административной ответственности за управление в нетрезвом состоянии транспортным средством с наказанием в виде лишения специального права сроком на 2 года, а также было привлечено к административной ответственности по ст. 12.26 КоАП в виде лишения специального права также сроком на 2 года и в отношении данного лица было возбуждено уголовное дело по ст. 264.1 УК, то получается, что срок, предусмотренный УК, в размере трехлетнего запрета заниматься определенной деятельностью будет меньше, чем административное наказание сроком 4 года. При этом нормы УК и УПК не предусматривают при вынесении приговора полностью сложения всех видов наказания», – подчеркнула она.
По мнению Александры Швецовой, возникает необходимость в разъяснении применения норм уголовного и административного права. «Остается надежда на то, что одобренная концепция нового КоАП исправит сложившиеся противоречия и недочеты, а разработчики учтут опыт правоприменения схожих институтов права», – заключила эксперт.
Ее коллега, адвокат Станислав Жигалов заметил, что оценивать правовую позицию КС довольно сложно в силу нескольких факторов. «Так, с одной стороны, нормы КоАП и УК РФ, оцениваемые в совокупности, не нарушают прав и законных интересов правонарушителя, поскольку уголовная и административная ответственность представляют собой схожие по своей правовой природе, но, однако, далеко не идентичные правовые явления, выступающие правовыми последствиями деяний разной степени общественной опасности и общественной вредности, – отметил он. – С другой стороны, административная и уголовная ответственность весьма схожи и во многих правопорядках представляют собой единый институт права, что заставляет задуматься о логичности и обоснованности столь кардинальных различий в исчислении сроков административных и уголовных наказаний, идентичных друг другу в сущности. В связи с этим остается лишь надеяться, что грядущая реформа КоАП позволит исправить все недочеты и противоречия, выявленные в ныне действующем законе, учесть опыт правоприменения схожих институтов права».
По мнению адвоката КА «Юрком» Ольги Вакиной, вождение в состоянии опьянения является одним из самых опасных административных правонарушений. «Неограниченный срок лишения водительских прав за последующее такое правонарушение выполняет в том числе и превентивную функцию наказания: предупреждает новые правонарушения не только со стороны самого правонарушителя, но и со стороны других водителей. Многие люди продолжают садиться за руль в состоянии опьянения – к таким правонарушителям нужен строгий и жесткий подход», – указала она.
Ольга Вакина посчитала, что сравнение наказаний за административное правонарушение и преступление некорректно: по ч. 1 ст. 12.8 КоАП лишение водительских прав – более строгое наказание не предусмотрено, в то время как ст. 264.1 УК включает наказание в том числе в виде лишения свободы до 2 лет. Так, при привлечении к уголовной ответственности суд может выбрать либо лишение прав, либо лишение свободы. Привлекая же к административной ответственности, суд имеет возможность только надолго лишить гражданина водительских прав.
Адвокат полагает, что сравнение административной ответственности с уголовной в части сложения наказаний приведет к ослаблению превентивной функции административного наказания и не будет выполнять свою роль.
