26 апреля Конституционный Суд РФ вынес Постановление № 15-П по делу о проверке конституционности абз. 2 ч. 1 ст. 446 ГПК РФ и п. 3 ст. 213.25 Закона о банкротстве. Согласно первой норме, взыскание по исполнительным документам не может быть обращено на находящееся в собственности гражданина-должника жилье (его часть), если для него и членов его семьи оно является единственным пригодным для постоянного проживания (за исключением случаев, когда оно является предметом ипотеки). Согласно второй – из конкурсной массы исключается имущество, на которое не может быть обращено взыскание в соответствии с гражданским процессуальным законодательством, определение об исключении имущества гражданина из конкурсной массы или об отказе в таком исключении может быть обжаловано.
С жалобой в Конституционный Суд обратился Иван Ревков, в пользу которого в 1999 г. суд взыскал с должника по договору займа 772,5 тыс. руб., однако исполнительное производство не привело к взысканию долга. Впоследствии суд проиндексировал ранее присужденную сумму, определив размер задолженности в 3,9 млн руб. (с учетом частичного погашения должником задолженности). Далее должник был признан банкротом, а требование Ивана Ревкова было включено в третью очередь реестра требований кредиторов.
Суды отказали Ревкову в удовлетворении заявления о разрешении разногласий между ним и финансовым управляющим относительно невключения принадлежащей должнику квартиры в перечень имущества, подлежащего реализации. Со ссылкой на положения ст. 446 ГПК и ст. 213.25 Закона о банкротстве они сочли, что эта квартира является единственным жильем гражданина-банкрота, поэтому исполнительский иммунитет в отношении единственного пригодного для постоянного проживания жилья, не обремененного ипотекой, действует и при банкротстве должника. Тем самым суды не согласились с доводом о возможности обращения взыскания на квартиру площадью свыше 110 кв. м, которую должник приобрел в 2009 г. за сумму, намного превышающую размер его долга перед Иваном Ревковым, уже после вынесения судом решения о его взыскании и возбуждения в 2006 г. исполнительного производства. Верховный Суд отказался рассматривать кассационную жалобу заявителя.
В жалобе в КС Иван Ревков указал, что оспариваемые им нормы ГПК и Закона о банкротстве противоречат Конституции в той мере, в какой распространяют имущественный (исполнительский) иммунитет на жилье, принадлежащее признанному банкротом гражданину-должнику, приобретенное им в собственность после возбуждения исполнительного производства о взыскании долга в пользу гражданина-взыскателя и по объективным характеристикам значительно превышающее разумно достаточное для удовлетворения конституционно значимой потребности в жилище.
Конституционный Суд со ссылкой на Постановление от 14 мая 2012 г. № 11-П напомнил, что в подобных случаях исполнительский иммунитет должен распространяться на жилье, которое по своим объективным характеристикам (параметрам) является разумно достаточным для удовлетворения конституционно значимой потребности в жилище как необходимом средстве жизнеобеспечения. Тогда Суд заключил, что назначение исполнительского иммунитета состоит не в том, чтобы в любом случае сохранить за гражданином-должником право собственности на жилье, а в том, чтобы не допустить нарушения конституционного права на жилище в самом его существе, как и умаления человеческого достоинства.
Тогда же КС отметил, что судам, участникам исполнительного производства и другим субъектам нужны общие нормативные ориентиры в определении достаточного уровня обеспеченности жильем гражданина-должника и членов его семьи. При этом он счел возможным воздержаться от признания не соответствующим Конституции абз. 2 ч. 1 ст. 446 ГПК, указав на необходимость изменений гражданского процессуального законодательства, регулирующего пределы действия имущественного (исполнительского) иммунитета применительно к единственному жилью гражданина-должника и членов его семьи. Речь шла об обеспечении возможности удовлетворения имущественных интересов кредитора (взыскателя), когда соответствующий объект недвижимости по своим характеристикам явно превышает уровень, достаточный для удовлетворения разумной потребности гражданина-должника и членов его семьи в жилище, а также гарантии для таких лиц сохранения жилищных условий, необходимых для нормального существования. Дело в том, что в противном случае на практике возник бы риск произвольного определения соответствующих критериев в отношениях, характеризующихся высокой степенью социальной уязвимости людей.
Сейчас Конституционный Суд констатировал, что ранее предписанные им изменения остались нереализованными, а ситуация на законодательном уровне не сдвинулась с «мертвой точки» – за 9 лет были подготовлены два законопроекта, один из которых поступил на первое чтение в Госдуму, но приняты они не были. Следовательно, в законодательстве и практике по-прежнему нет ясных ориентиров, допускающих дифференцированное применение имущественного (исполнительского) иммунитета в отношении жилья, принадлежащего на праве собственности гражданину-должнику.
«Назначение судом по ходатайству кредиторов оценки рыночной стоимости жилого помещения, подпадающего под исполнительский иммунитет, Конституционный Суд РФ признает предпочтительным либо необходимым в зависимости от обстоятельств дела, поскольку установление этой стоимости может иметь решающее значение в определении оснований к применению указанного исполнительского иммунитета либо к отказу от его применения. Вместе с тем, в частности, должно быть учтено соотношение рыночной стоимости жилого помещения с величиной долга, погашение которого в существенной части могло бы обеспечить обращение взыскания на жилое помещение, поскольку отказ от исполнительского иммунитета должен иметь реальный смысл именно как способ и условие удовлетворения требований кредиторов, а не карательная санкция (наказание) за неисполненные долги и не средство устрашения должника угрозой отобрания у него и членов его семьи единственного жилища», – указал КС, добавив, что тем самым отказ при определенных обстоятельствах от применения исполнительского иммунитета не может нарушать конституционные гарантии.
В связи с этим КС пришел к выводу, что абз. 2 ч. 1 ст. 446 ГПК больше не может служить нормативно-правовым основанием безусловного отказа в обращении взыскания на жилье, если суд сочтет необоснованным применение исполнительского иммунитета, в том числе при банкротстве гражданина-должника, поскольку отказ в применении этого иммунитета не оставит его без жилища, пригодного для проживания самого должника и членов его семьи, площадью по крайней мере не меньшей, чем по нормам предоставления жилья на условиях соцнайма, и в пределах того же поселения, где эти лица проживают. Это условие может быть обеспечено, в частности, если соответствующее жилье предоставляет гражданину-должнику кредитор (взыскатель) в порядке, который установит суд, в том числе в процедуре несостоятельности (банкротства).
Он добавил, что суды вправе отказать гражданам-должникам в защите прав, образующих исполнительский иммунитет, если само приобретение жилья, формально защищенного таким иммунитетом, состоялось со злоупотреблениями. Среди значимых обстоятельств могут фигурировать, в частности, время присуждения долга взыскателю, время возбуждения исполнительного производства, суммы соответствующих сделок и других операций (действий), если должник вследствие их совершения отчуждал деньги, имущественные права, иное свое имущество, чтобы приобрести (создать) объект, защищенный исполнительским иммунитетом.
Таким образом, КС признал оспариваемые нормы не противоречащими Конституции и напомнил обязанность федерального законодателя внести коррективы в действующее правовое регулирование. Суд также распорядился пересмотреть судебные дела заявителя.
Адвокат, руководитель практик разрешения споров и международного арбитража ART DE LEX Артур Зурабян назвал комментируемое постановление КС очень долгожданным и значимым для практики. «За последние несколько месяцев вопрос обращения взыскания на единственное жилье несколько раз доходил до Верховного Суда, это дела № А50-34786/2017 (Определение от 28 января 2021 г. № 309-ЭС20-15448) и А71-16753/2017 (Определение от 29 октября 2020 г. № 309-ЭС20-10004). И принятые ВС судебные акты неоднозначно оценивались в юридическом сообществе», – отметил он.
По словам эксперта, обращение взыскания на единственное жилье – весьма давняя проблема в российской правоприменительной практике. «Конституционный Суд еще в 2012 г. постановил, что законодатель должен урегулировать порядок обращения взыскания на жилое помещение, явно превышающее по своим характеристикам соответствующий уровень обеспеченности жильем, который позволял бы, в частности, выявить, является ли жилое помещение единственно пригодным для проживания собственника и членов его семьи. Вместе с тем, как указывает КС РФ, с 2012 г. по настоящее время имеет место “многолетнее недопустимое законодательное бездействие”, в связи с чем КС был вынужден самостоятельно определить те принципы, на базе которых можно такое обращение производить», – пояснил адвокат.
Артур Зурабян пояснил, что преодоление иммунитета, по мнению КС, предполагает обеспечение баланса интересов должника и членов его семьи на достойное проживание и его кредиторов на пропорциональное удовлетворение требований, при этом Суд предложил несколько критериев. «Во-первых, отказ от исполнительского иммунитета должен иметь реальный смысл именно как способ и условие удовлетворения требований кредиторов, а не карательная санкция (наказание) за неисполненные долги и не средство устрашения должника угрозой отобрания у него и членов его семьи единственного жилища. Во-вторых, обращение взыскания на жилое помещение на основании судебного решения возможно только в том случае, если суд установит не одно лишь формальное соответствие жилого помещения критериям, позволяющим преодолеть в отношении него исполнительский иммунитет, но и несоразмерность доходов гражданина-должника его обязательствам перед кредитором (взыскателем) в отсутствие у него иного имущества, на которое взыскание можно было бы обратить. Стоимость такого жилья должна определяться на базе независимой оценки», – отметил эксперт.
В-третьих, добавил адвокат, кредиторы под контролем суда могут приобрести должнику иное жилое помещение в пределах того же поселения, где проживают должник и члены его семьи. «Это очень важное правило, так как, например, в деле № А71-16753/2017 Верховный Суд отказал кредиторам в таком праве. Если по делу установлено, что само приобретение жилого помещения, формально защищенного таким иммунитетом, состоялось со злоупотреблениями, наличие которых позволяет применить к должнику предусмотренные законом последствия злоупотребления, то этого самого по себе может быть достаточно для преодоления иммунитета», – подчеркнул Артур Зурабян.
Член Ассоциации «Московская саморегулируемая организация профессиональных арбитражных управляющих» Алексей Леонов полагает, что главный вывод постановления КС состоит в том, что запрет обращения взыскания на единственное пригодное для постоянного проживания гражданина-должника и членов его семьи жилье конституционно оправдан постольку, поскольку он обеспечивает этим лицам сохранение жилищных условий, приемлемых в конкретной социально-экономической обстановке. От последней и зависят представления о том, какое помещение можно или следует считать достаточным для удовлетворения разумной потребности человека в жилище.
«В этих чеканных формулировках нет-нет, да и слышатся нотки известного диалога швондеровской команды с профессором Преображенским из булгаковского произведения “Собачье сердце” относительно уплотнений и переселений. С учетом текущей и, скажем прямо, неблагоприятной социально-экономической обстановки арбитражные суды теперь активно займутся “уплотнением и переселением” должников. Они же и будут решать, какое жилое помещение можно или следует считать достаточным для удовлетворения разумной потребности человека в жилище», – предостерег эксперт.
