28 декабря Конституционный Суд вынес Постановление № 50-П по делу о проверке конституционности ряда норм, регламентирующих порядок встреч с родными лиц, уже отбывающих наказание в пенитенциарных учреждениях, но временно содержащихся в СИЗО.
Осужденный жаловался на отсутствие свиданий в СИЗО с близкими
Осужденный к лишению свободы в исправительной колонии общего режима Евгений Парамонов в 2014–2018 гг. содержался в СИЗО в качестве обвиняемого. Впоследствии он обращался в суд общей юрисдикции с административным иском к двум следственным изоляторам и территориальному органу ФСИН России, требуя признать незаконным отказ предоставить ему длительные свидания с родителями и другими близкими родственниками. Административный истец отмечал, что отсутствие таких свиданий во время содержания в СИЗО значительно осложняет его отношения с супругой, с которой они хотят иметь детей. Это обстоятельство, по мнению заключенного, препятствует обоим супругам в праве на получение материнского капитала по соответствующей программе.
Суд первой инстанции отказал в удовлетворении иска, признав действия ответчиков законными, а также указав на пропуск истцом срока для обращения в суд. В дальнейшем апелляция и кассация оставили решение в силе. Безуспешной оказалась и попытка осужденного получить в судебном порядке компенсацию морального вреда в связи с отсутствием длительных свиданий с близкими. Тем не менее в июле 2019 г. суд частично удовлетворил административный иск о признании незаконным содержания Евгения Парамонова в СИЗО в определенное время ввиду бездействия по переводу его в исправительную колонию общего режима.
В жалобе в Конституционный Суд Евгений Парамонов подверг сомнению конституционность ст. 77.1 УИК РФ, ст. 17 и 18 Закона о содержании под стражей, а также п. 139–143 Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов, регламентирующих порядок содержания в СИЗО лиц, уже отбывающих наказания в пенитенциарных учреждениях.
По мнению заявителя, оспариваемые нормы не предусматривают возможности проведения длительного свидания на территории СИЗО как для обвиняемых, так и для осужденных, содержащихся там в связи с участием в следственных действиях и судебном разбирательстве по новому уголовному делу. Таким образом, подчеркнул заявитель, лишение указанных лиц возможности иметь длительные свидания ставит их в неравное положение с лицами, виновность которых доказана вступившим в силу приговором и которые отбывают наказание в виде лишения свободы в колониях общего или строгого режима, имея право на такие свидания.
КС напомнил права заключенных на свидания с родными
Изучив материалы дела, Конституционный Суд напомнил, что право на неприкосновенность частной и семейной жизни (в том числе на неформальное общение) защищается законом в отношении каждого, так как распространяется и на лишенных свободы лиц в установленном порядке. Таким образом, исполнение наказания в виде лишения свободы предполагает меры по обеспечению поддержания осужденными социально полезных семейных отношений, контактов с близкими родственниками, включая свидания с ними, в том числе длительные. При этом в ряде случаев возможно временное ограничение права на такие свидания из-за противоправного поведения осужденного, однако использование такой меры не может быть произвольным.
Как пояснил Суд, права на длительные свидания сохраняются у всех категорий осужденных, включая тех, кто лишен свободы пожизненно. При этом осужденные, оставленные в СИЗО или переведенные туда, в части права на свидание приравниваются к подозреваемым (обвиняемым), которым избрана мера пресечения в виде содержания под стражей.
При этом КС отметил, что правовое положение лиц, подозреваемых или обвиняемых в преступлении и заключенных под стражу, значительно отличается от правового положения осужденных к лишению свободы, оставленных в СИЗО или переведенных туда для участия в следственных действиях или в судебном разбирательстве. «Поскольку оставление в следственном изоляторе или перевод туда в порядке ст. 77.1 УИК РФ не предполагают в качестве обязательного условия избрания осужденным этой меры пресечения, они и не должны влечь дополнительных ограничений прав осужденных, в отношении которых при обычных условиях отсутствовали бы основания или условия для избрания либо продления заключения под стражу или же имелись основания для избрания иной, более мягкой, меры пресечения, – что, однако, не исключает и применения ограничений, предопределенных объективными обстоятельствами, связанными с участием в следственных действиях или в судебном разбирательстве», – подчеркивается в постановлении.
Конституционный Суд добавил, что сам факт оставления осужденных к лишению свободы в следственном изоляторе либо их перевод туда из исправительной или воспитательной колонии либо тюрьмы для участия в следственных действиях или судебном разбирательстве не меняет и не может менять как основания условий исполнения наказания, определенные вступившим в силу приговором, так и обусловленное им правовое положение лица как осужденного. Следовательно, такие лица сохраняют статус осужденных к лишению свободы с присущими этому статусу правами и обязанностями, предусмотренными уголовно-исполнительным законодательством (включая право на свидания с родственниками или иными лицами). «В связи с этим в случаях привлечения осужденных к лишению свободы к участию в следственных действиях или в судебном разбирательстве они содержатся в следственном изоляторе на условиях отбывания ими наказания в исправительном учреждении, определенном приговором суда», – подчеркнул КС.
КС признал неконституционными ряд оспариваемых заявителем норм
Таким образом, Конституционный Суд счел, что ст. 77.1 УИК во взаимосвязи со ст. 18 Закона о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых допускает произвольное, без установленных законом оснований, ограничение осужденных к лишению свободы в праве на длительные свидания. Как пояснил Суд, это обстоятельство, в свою очередь, ведет к отступлению от требования соразмерности ограничений прав преследуемым целям, даже если оставление в СИЗО или перевод туда отчасти продиктованы потребностями рациональной организации производства по уголовному делу, деятельности органов предварительного расследования и суда.
В итоге КС признал указанные нормы неконституционными в той мере, в какой лица, осужденные к лишению свободы с отбыванием наказания в колонии или тюрьме и оставленные в СИЗО либо переведенные в него из указанных исправительных учреждений для участия в следственных действиях в качестве подозреваемого, обвиняемого или участия в судебном разбирательстве в качестве обвиняемого, лишаются права на длительные свидания без установленных законом оснований. В связи с этим федеральному законодателю рекомендовано внести изменения в текущее законодательство.
В постановлении также отмечается, что до внесения в законодательство необходимых поправок вопрос об ограничении права на длительные свидания в отношении указанной категории осужденных разрешается по основаниям и в порядке, установленным данным постановлением КС. Право требовать длительного свидания возникает по истечении двух месяцев со дня вступления в силу данного судебного акта. КС также счел, что заявитель жалобы вправе обратиться в суд за компенсацией в связи с принятыми в отношении него правоприменительными решениями, вынесенными на основе норм, признанных неконституционными.
Адвокаты поддержали выводы Суда
Председатель президиума КА «Лапинский и партнеры» Владислав Лапинский полагает, что постановление КС логично продолжает внедрение в российскую практику общемировых ценностей, которые, хотя и «отдельными ростками», все-таки пробиваются в российском правовом поле.
«Содержание осужденных в следственных изоляторах по требованию следственных органов – тема, практически не урегулированная отечественным законодательством. Сложность состоит в том, что данные лица, уже отбывая срок, в то же время лишены многих прав и свобод, которые (хотя и ограниченно) приобретают осужденные по сравнению с подследственными, так как власти в отношении них руководствуются Законом о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых. Затронутый заявителем жалобы в КС вопрос – только один из множества возникающих в таких случаях. Именно здесь – непочатый край работы для правозащитников. Возможно (хотя и сомневаюсь), что дело Парамонова сдвинет наконец отечественное законодательство, и в одном из законодательных актов появится раздел, специально регламентирующий положение таких лиц», – пояснил он в комментарии «АГ».
Адвокат добавил, что, к примеру, до сих пор не решен вопрос, по каким критериям должно засчитываться осужденным время пребывания в СИЗО по требованию следствия (в случае, если содержание под стражей для срока их наказания должно засчитываться в кратном порядке).
По мнению эксперта, данное постановление интересно тем, что КС впервые применил к оспариваемым отношениям – праву на длительные свидания осужденного с семьей в условиях содержания его под стражей, – положения ч. 1 ст. 23 (о неприкосновенности частной жизни, личной и семейной тайны), а также ч. 1 ст. 38 (о защите материнства и детства) Конституции РФ.
Адвокат АБ «А2К» Дмитрий Хомич считает, что случай, рассмотренный КС, имеет существенное значение для реализации прав заключенных в весьма специфических ситуациях. «Прекрасно, что государство таким образом осуществляет контроль за реализацией прав осужденных, и это, безусловно, важно. Обращает на себя внимание другое: огромный бюрократический аппарат задействован для разрешения весьма специфичного вопроса довольно ограниченного контингента. Неужели вопросами свиданий должен заниматься именно КС?» – задался вопросом он.
«Статистика рецидива преступности весьма печальна, и основной проблемой лиц, выходящих из мест лишения свободы, является слабая адаптация в обществе. Общепризнано, что государство не дорабатывает именно в направлении социализации бывших заключенных. Совершенно очевидно, что поощрение сохранения родственных отношений является самым дешевым – и одновременно самым эффективным – средством борьбы с рецидивом. Но вопрос, который должен решаться "на уровне сержанта" почему-то требует вмешательства Конституционного Суда», – посетовал Дмитрий Хомич.
Адвокат также обратил внимание на крайнюю неэффективность управления в пенитенциарной системе. «Данное постановление является частью "демонтажа" советской системы наказания, при которой максимальное унижение лица, временно исключенного из социума, являлось "задачей номер один". Возврат к карательной системе правосудия неизбежно повлечет формирование субкультур, открыто противостоящих обществу, – АУЕ (запрещенная в России организация) тому пример. Системе необходима гуманизация: не воровские законы должны постигать в пенитенциарных учреждениях преступившие закон лица, а навыки востребованных в обществе профессий, и не в формате «лжесотрудников» банков. Пенитенциарная система нуждается не в реформе, а в полном демонтаже и строительстве новой системы на абсолютно иных принципах, так как "перестановкой кроватей" уже ничего не исправишь», – заключил Дмитрий Хомич.
