25 июля 2018 г. прошел обыск в АК «Третьяков и партнеры» на основании постановления Бабушкинского районного суда г. Москвы в связи с расследованием уголовного дела о хищении денежных средств в НПО им. С.А. Лавочкина по договорам оказания юридической помощи, заключенным обществом с адвокатской конторой. По сообщению ГСУ СК России по Московской области, накануне гендиректору общества Сергею Лемешевскому, руководителю дирекции правового обеспечения предприятия Екатерине Аверьяновой и заведующему адвокатской конторой Игорю Третьякову были предъявлены обвинения в совершении мошеннических действий в особо крупном размере. 29 июля Третьяков был задержан.
В производстве обыска в АК «Третьяков и партнеры» участвовал представитель АП г. Москвы адвокат Александр Пиховкин. Согласно его замечаниям на протокол обыска (есть в распоряжении «АГ»), он был вынужден просить прекратить его производство до получения судебного разрешения, отвечающего требованиям закона, поскольку, по его мнению, предъявленное постановление суда таким требованиям не соответствовало.
Дело в том, что, согласно описательно-мотивировочной части документа, изъятию подлежали, помимо договоров адвокатской конторы с НПО, «иные документы, связанные с исполнением договорных обязательств», что нарушило закрепленное в ч. 2 ст. 450.1 УПК РФ требование об указании конкретных отыскиваемых объектов.
Кроме того, в резолютивной части постановления вообще отсутствовало указание на предметы и документы, подлежавшие отысканию и изъятию в помещении адвокатского образования. В комментарии «АГ» Александр Пиховкин пояснил: «В резолютивной части не было ни намека на конкретные объекты, подлежавшие отысканию и изъятию, что сделало судебную санкцию безразмерной». По его словам, это позволило следователям изымать документы, не поименованные в постановлении и содержащие сведения, составляющие адвокатскую тайну.
Александр Пиховкин сообщил «АГ», что в связи с этими нарушениями он обжаловал судебное постановление в Мосгорсуд в порядке ст. 389.6 УПК РФ.
В жалобе, помимо вышеприведенных доводов, также отмечено, что, как следует из постановления, единственным основанием удовлетворения судом ходатайства следователя о производстве обыска являлось неконкретизированное указание на то, что «рассматриваемое ходатайство возбуждено уполномоченным лицом и надлежаще мотивировано». Однако обоснование судом разрешения на нарушение адвокатской тайны ссылкой лишь на абстрактное обстоятельство, что «представленные в суд материалы свидетельствуют о том, что в ходе расследования возникла необходимость производства обыска в адвокатской конторе», не отвечает требованиям закона.
Из жалобы следует, что в ходе обыска на основе незаконного судебного постановления были нарушены права адвокатов АП г. Москвы и их доверителей, и делается вывод, что оно подлежит отмене.
«Обращаясь с такими судебными санкциями регулярно, я вынужден сделать вывод о риске девальвации данного вида судебных решений», – подчеркнул Александр Пиховкин. Адвокат обратил внимание на кочующее из постановления в постановление судебное разрешение на изъятие «иных предметов и документов». «Рассматриваемое постановление не является исключением из этого незаконного правила, – отметил он. – Суд в своей резолюции просто разрешает обыск в адвокатском образовании без указания конкретных отыскиваемых объектов, чем и воспользовались следователи».
Он также пояснил, что общей бедой постановлений о разрешении производства обыска в отношении адвоката остается копирование ходатайств следователей целиком. Так, в рассматриваемом постановлении суд ограничился констатацией факта исследования и оценки ходатайства следователя. «Логика суда, предвосхищающего своей санкцией самые смелые ожидания следователя, мне не только чужда, но и неясна. Ведь законодатель для того и установил в законе требование судебной проверки таких ходатайств, чтобы они оценивались как минимум на предмет соответствия закону», – подчеркнул Александр Пиховкин.
В ГСУ СК России по Московской области не смогли прокомментировать эту ситуацию, сославшись на тайну следствия. Однако о работе представителей следственных органов рассказал Александр Пиховкин: «Мои ходатайства и замечания были приобщены к протоколу следственного действия. Следователи действовали корректно и в пределах полученной судебной санкции, так что к ним у меня вопросов или претензий нет. Напротив, это был пример конструктивного взаимодействия представителей адвокатского сообщества и правоохранительных органов в порядке ст. 450.1 УПК РФ, насколько это возможно с учетом обстоятельств, – рассказал адвокат. – А вот к суду, выдавшему следователям карт-бланш вместо взвешенного судебного решения, у меня вопросы имеются».
Между тем вице-президент АП г. Москвы Вадим Клювгант не во всем согласился с Александром Пиховкиным: «Невозможно говорить о “конструктивном сотрудничестве” и “отсутствии претензий” к следователям, которые изначально спровоцировали нарушение закона, обратившись в суд с явно незаконным ходатайством. Суд, конечно, не должен слепо копировать в своем решении ходатайство следователя, но это вовсе не снимает ответственность со следователей за соблюдение требований закона, в том числе и при обращении в суд, и при проведении обыска с изъятием того, что не должно изыматься». В остальном позиция верная, в том числе и в части обжалования судебного постановления, отметил он.
В АК «Третьяков и партнеры» оперативно предоставить комментарий не смогли.
