В Определении от 2 февраля № 45-КГ20-25-К7 Верховный Суд в очередной раз напомнил нижестоящим инстанциям о необходимости мотивировать снижение суммы, подлежащей взысканию с государства в качестве компенсации морального вреда за незаконное уголовное преследование.
Уголовное преследование и попытка взыскать 3 млн руб.
22 января 2014 г. в отношении Фаили Исмагиловой было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК. 27 октября 2014 г. она была задержана, два дня спустя ей была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. В ноябре того же года мера пресечения была изменена на денежный залог в сумме 2 млн руб. 14 июля 2015 г. Фаиле Исмагиловой предъявлено обвинение в совершении преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 159, а также ч. 3 ст. 30 УК.
По приговору Октябрьского районного суда г. Екатеринбурга от 26 декабря 2016 г., оставленному без изменения апелляционным определением Свердловского областного суда, Фаиля Исмагилова была оправдана ввиду непричастности к совершению преступлений. За ней было признано право на реабилитацию.
После этого женщина обратилась в суд с иском к Минфину о взыскании компенсации морального вреда, причиненного незаконным привлечением к уголовной ответственности. За незаконное уголовное преследование, продолжавшееся 3 года и 6 месяцев, Исмагилова просила взыскать компенсацию в размере 3 млн руб.
Суд первой инстанции указал, что доказательств, подтверждающих ненадлежащие условия содержания в СИЗО, повлекшие ухудшение состояния здоровья истца, в том числе хирургическое вмешательство, Фаилей Исмагиловой не представлено, ходатайство о назначении судебной медицинской экспертизы ею не заявлено. Доводы о физическом, психическом и психологическом воздействии должностных лиц, осуществляющих предварительное расследование, чьи действия в судебном порядке не обжаловались, а также о нравственных переживаниях в связи с госпитализацией в психиатрический стационар не нашли своего подтверждения. Суд частично удовлетворил исковые требования и взыскал с Минфина 50 тыс. руб. Апелляция и кассация оставили решение в силе.
Снижение размера компенсации морального вреда должно быть обоснованным
Фаиля Исмагилова обратилась в Верховный Суд. Изучив материалы дела, ВС сослался на п. 21 Постановления Пленума ВС от 29 ноября 2011 г. № 17 «О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве», согласно которому при определении размера денежной компенсации морального вреда реабилитированному судам необходимо учитывать степень и характер физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, иные заслуживающие внимания обстоятельства, в том числе продолжительность судопроизводства, длительность и условия содержания под стражей, вид исправительного учреждения, в котором лицо отбывало наказание, и другие обстоятельства, имеющие значение при определении размера компенсации морального вреда, а также требования разумности и справедливости.
ВС заметил, что в Постановлении ЕСПЧ от 18 марта 2010 г. по делу «Максимов против России» указано, что задача расчета размера компенсации является сложной. Она особенно трудна в деле, предметом которого является личное страдание, физическое или нравственное. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю. В противном случае отсутствие мотивов, например, несоразмерно малой суммы присужденной компенсации будет свидетельствовать о том, что суды не рассмотрели надлежащим образом требования заявителя и не смогли действовать в соответствии с принципом адекватного и эффективного устранения нарушения. Следовательно, если суд пришел к выводу о необходимости присуждения денежной компенсации, то ее сумма должна быть адекватной и реальной. В противном случае присуждение чрезвычайно малой, незначительной денежной суммы означало бы игнорирование требований закона и приводило бы к отрицательному результату, создавая у потерпевшего впечатление пренебрежительного отношения к его правам.
Таким образом, указал Верховный Суд, размер компенсации морального вреда определяется исходя из установленных при разбирательстве дела характера и степени понесенных истцом физических или нравственных страданий, связанных с его индивидуальными особенностями, и иных заслуживающих внимания обстоятельств конкретного дела.
Между тем выводы судебных инстанций об определении размера подлежащей взысканию в пользу Фаили Исмагиловой суммы не отвечают нормативным положениям, регулирующим вопросы компенсации морального вреда и определения ее размера, а также разъяснениям Пленума ВС по их применению и актам толкования ЕСПЧ, посчитал Верховный Суд.
Он указал, что суд при определении размера компенсации морального вреда не учел процессуальные особенности уголовного преследования, продолжавшегося 3,5 года, и меры процессуального принуждения, которые ограничили права Фаили Исмагиловой и отразились на ее личной и семейной жизни, а также на характеристике по месту работы.
Верховный Суд обратил внимание, что Фаиля Исмагилова в исковом заявлении в том числе указывала, что действия следователя по проведению 29 июня 2015 г. амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы в рамках расследования уголовного дела признаны незаконными постановлением суда. Между тем указанные обстоятельства какой-либо оценки не получили.
«Кроме того, суд первой инстанции вообще не исследовал обстоятельства причинения ущерба деловой репутации истца в результате незаконного уголовного преследования, в то время как Исмагилова Ф.К. на момент предъявления обвинения в совершении ею такого преступления, как мошенничество, заключающегося в хищении принадлежащих территориальному фонду поддержки малого предпринимательства денежных средств, работала директором туристического агентства», – подчеркивается в определении.
Таким образом, посчитал ВС, вывод суда первой инстанции об определении размера взыскиваемой в пользу Фаили Исмагиловой компенсации морального вреда в нарушение норм материального права не мотивирован, в судебном постановлении не приведены соответствующие доводы со ссылкой на доказательства, что не отвечает требованиям ст. 195 ГПК о законности и обоснованности решения суда. В целях соблюдения разумных сроков судопроизводства Верховный Суд направил дело на новое рассмотрение в апелляционный суд.
За последние полтора года принято почти 20 аналогичных судебных актов
В комментарии «АГ» адвокат АП Владимирской области, к.ю.н. Максим Никонов заметил, что определение продолжает тенденцию последних лет: ВС отменяет решения о мизерных компенсациях реабилитированным, а правоприменители «на местах» продолжают их выносить. «При этом сложно понять внутреннюю мотивацию судей первой инстанции: то ли они действительно считают, что длительное уголовное преследование, неизбежно сопровождаемое ограничением в правах, бессонными ночами и страхом за свое будущее, стоит несколько десятков тысяч рублей, то ли они таким образом стараются сэкономить бюджет. И я, честно говоря, не знаю, какой вариант хуже», – указал он.
Максим Никонов обратил внимание, что ВС хотя и отменяет особо «выдающиеся» решения, но вместе с тем большую часть мотивировки уделяет обширному цитированию нормативных положений, не сгущая их до каких-то более-менее внятных и развернутых критериев, которыми могли бы пользоваться нижестоящие суды. «В итоге проблема с выплатами реабилитированным комплексно не решается, повышения компенсации можно добиться, зачастую только добравшись до ВС РФ, а человек, уже однажды прогнанный через горнило уголовной юстиции и оправданный, должен заново заниматься весьма своеобразным видом спорта – бегом по инстанциям, но теперь в гражданском судопроизводстве», – заключил адвокат.
Руководитель юридического департамента Фонда «Русь сидящая» (внесен в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента. – Прим. ред.) Ольга Подоплелова предполагает, что Верховному Суду уже в ближайшее время предстоит столкнуться с определением размеров компенсаций за ненадлежащие условия содержания в местах заключения, поскольку пока суды – во всяком случае московские – очень часто отказывают в удовлетворении таких требований или присуждают мизерные суммы. Юрист выразила надежду, что рассматриваемая позиция ВС сыграет положительную роль в формировании и этой практики.
На вопрос о том, почему Суд не назначил компенсацию самостоятельно, Ольга Подоплелова ответила предположением, что ВС так видит свою роль – давать ориентиры для нижестоящих судов, которые находятся в лучшей позиции, чтобы оценивать фактические обстоятельства конкретного человека, учитывать социально-экономическую ситуацию в регионе и так далее.
Адвокат АК «Гражданские компенсации» Ирина Фаст заметила, что Верховный Суд принял почти 20 актов за последние полтора года, которыми отменял решения нижестоящих судов в связи с несозразмерно низкой компенсацией морального вреда за различные деликты либо в связи с неправомерностью отказа во взыскании. Доводы определения повторяют в целом все ранее изложенные позиции: что не может сумма быть такой низкой, что суду надо обосновать снижение, что выводы суда должны соответствовать позициям ЕСПЧ и так далее.
Ирина Фаст с сожалением отметила, что неизвестно, какое количество аналогичных дел – с мизерными взысканиями в 50–100 тыс. руб. – не доходят до пересмотра Верховным Судом. Она указала, что анализ данных судебного департамента за первое полугодие 2020 г. по строке 196 «о возмещении ущерба от незаконных действий органов дознания, следствия, прокуратуры и суда» говорит о том, что более 11 тыс. пострадавших обратились в суд только за этот период. Средний размер взыскиваемого ущерба от незаконных действий органов дознания, следствия и прокуратуры, согласно отчету, составляет около 27 тыс. руб., в которые входят компенсация и материального ущерба, и морального вреда. «Очевидно, что ситуация выглядит, мягко говоря, не очень позитивно. Со статистикой сложно спорить, а она говорит, что в среднем незаслуженно обиженный различными органами человек может получить компенсацию не больше 30 тыс. рублей», – отметила адвокат.
По ее мнению, Верховный Суд обходит главный вопрос – размер компенсации, который нужно и должно считать разумным и справедливым, передавая дело на новое рассмотрение. «А в итоге, как очевидно показывают цифры, ситуация не меняется, – указала Ирина Фаст и добавила: – Только четкие методические рекомендации могут кардинально изменить подход судей к этому вопросу».
Адвокат АП Волгоградской области Юлия Севастьянова заметила, что проблема адекватного возмещения по данной категории дел до сих пор единообразно не решена. «В каждом регионе собственные подходы, страдает потерпевший, который вынужден проходить процессуальные круги ада в попытке найти справедливость. В связи с этим было бы логичным, если бы ВС рассматривал подобные дела по существу, а не возвращал их на новое рассмотрение. Нижестоящие суды традиционно опасаются взыскивать с бюджета излишние средства даже в ущерб интересам реабилитированного. Именно поэтому ВС РФ должен помочь региональным судьям преодолеть страх и на собственном примере сформировать общий подход, показав какие суммы компенсации являются справедливыми», – подчеркнула адвокат.
Связаться с представителем Фаили Исмагиловой «АГ» не удалось.
